Ее Вечное Синее Небо

И все же наутро после новогодней ночи в двери с угрюмой неизбежностью постучал январь, через пару дней родители улетели, и Сабина вернулась к привычному графику работы и учебы, изыскивая в себе скрытые резервы трудолюбия и самодисциплины. До сдачи проекта оставалось чуть меньше трех недель, и она опять практически перестала спать, часами просиживая за компьютером в попытке довести свое творение до подлинного совершенства. Временами она думала, что у нее неплохо это получается, и была почти довольна результатом, а иногда ей хотелось махом уничтожить все сделанное, потому что это было скучно, банально и нестерпимо заурядно. И хотя Джереми, ее непосредственный руководитель, не только одобрил эскизный проект, но даже похвалил ее за точное претворение в жизнь идей и пожеланий клиентов, Сабина все равно сомневалась в его художественной ценности, переживая, что никто, кроме шефа, не отдаст должное ее стараниям.

Она понимала, что должна в этой работе выложиться по максимуму, показать все, на что способна, ведь на карту была поставлена возможность остаться в бюро в качестве штатного сотрудника, а не практиканта. И она действительно сделала очень много, вложив в эту маленькую квартиру столько души, времени и сил, что хватило бы еще на пару подобных проектов. Ее вариант интерьера в бежево-коричневых тонах казался ей воплощением сдержанной роскоши, элегантности и стиля, и она очень надеялась, что так будет казаться не только ей, ведь она стремилась смоделировать пространство, которое было бы рациональным и комфортным, но также отвечающим взыскательным запросам эстетствующих клиентов. Она продумала все до тонкостей, предусмотрела все нюансы и постаралась учесть все – порой противоречивые – пожелания заказчиков, потому что, с одной стороны, им нравилась умеренность, с другой – были важны удобство и ощущение домашнего уюта и тепла. Стилевое решение своего проекта она условно обозначила термином софт-минимализм, где строгость форм смягчалась теплой цветовой гаммой, приятными фактурами и в меру скромными декоративными элементами, которые отлично вписывались в атмосферу покоя и безмятежности. Сливочно-белые оттенки кресел и диванов обволакивали и манили, а мебель из черного ореха и дорогой, цвета горького шоколада паркет придавали этой небольшой квартире-студии вид солидный и респектабельный. Дополняли картину бархатные шоколадно-коричневые шторы, пушистый ковер из искусственного меха, диванные подушки все тех же бежево-коричневых тонов, торшеры и настольные лампы, дающие мягкий свет, и немногочисленные, но удачно подобранные вазы, подсвечники и прочие детали, которые не несли особой смысловой нагрузки, но при этом создавали нужное умиротворенно-благостное настроение. Оставались кое-какие мелочи, которые нужно было доработать, но в целом ее интерьерный замысел выглядел достойно и презентабельно.

И тем не менее, когда она сравнивала свой проект с проектом Тони, ей казалось, что она обречена на провал. Его рафинированный, похожий на утонченную графику интерьер в черно-белой гамме представлялся ей сплавом аскетизма и элегантности и образцом высокого стиля, который, ко всему прочему, отличали фантастические планировочные решения и рациональность. Все в его работе было безупречно: простая и изысканная по дизайну мебель, легкие полупрозрачные шторы, неброские светильники, авторские черно-белые фотографии на стенах. Все служило цели сохранения открытого, выразительного пространства, наполненного воздухом и светом: и более чем скромная цветовая палитра, и чистые, ясные линии и формы, и отсутствие декоративной суеты. Сабину восхищало то, как мастерски удалось Тони соединить близкую ему эстетику минимализма с комфортом и уютом, наличие которых было столь важно для их заказчиков, и она не считала зазорным регулярно ему это восхищение выражать.

Они были конкурентами, но при этом стали такими хорошими приятелями, что ни о какой ревности и зависти в их отношениях не было и речи. Оба с энтузиазмом помогали друг другу во всем – будь то моральная поддержка в трудную минуту, ценный совет или реальная помощь в выполнении заданий и поручений Джереми или других сотрудников бюро. Сабина знала, что может положиться на своего нового товарища, и была ему безмерно за это благодарна. Она, конечно, чувствовала, что небезразлична Тони, но предпочитала делать вид, что ничего не замечает: не в силах ответить ему взаимностью, она не хотела рушить их чудесный дружеский тандем романтической ерундой, и Тони принимал правила игры, терпеливо дожидаясь своего часа и надеясь, что когда-нибудь эта ситуация изменится к лучшему.