Ее Величество Судьба (СИ)

Почти всю дорогу до Питера я чертыхался в голос. Руль я сжимал так, что белели костяшки пальцев, а на сиденье ерзал так, словно на него насыпали острого перца. Мне с трудом удавалось управлять собственным телом, готовым тот час же выскочить их машины, чтобы не попасть в аварию.

С каждой минутой, приближавшей меня к Питеру и отдалявшей от Москвы, я мрачнел все больше.

А несшиеся навстречу мне машины еще больше меня нервировали. Они ехали в сторону Москвы, а я гнал со всей дури в противоположную сторону - в Санкт-Петербург!

Я находился в состоянии, граничившем с диким безрассудством, с каждым километром все явнее ощущая желание врезаться в первый же попавшийся мне на пути столб, чтобы прекратить эти пытки.

Хотелось послать все к черту, наплевать на то, что обещал брату быть в северной столице сегодня, развернуться и помчаться назад. К Кате.

Катя…

При воспоминании о ней меня охватывала какая-то непонятная мне волна нервной дрожи. Даже сердце начинало биться сильнее!

Ее удивительные глаза сверкают, как молнии, блистая изумрудами, и губы, такие восхитительно-пленительные алые губки, словно приглашают к поцелую… Легкий румянец, застывший на щеках.

Почему он мне так нравится? Я ведь терпеть не могу, когда женщины краснеют! Мне кажется, что таким образом они не проявляют смущение, а скрывают ложь. Но не Катя. Она не лжет. Она действительно смущается.

Но ее щечки покрываются румянцем не только тогда, когда она краснеет, но и тогда, когда она злится. Злится на меня! Как сейчас. Я был уверен, что она уже успела проклясть меня раз сто за этот день. И проклянет еще раз двести до того момента, пока мы с ней встретимся.

Мне нельзя было ехать в Питер сегодня! Это просто категорически запрещалось делать именно сегодня. Я должен был остаться в Москве. Должен был приехать к Кате и поговорить с ней.

Я внутренне чувствовал, что мне просто жизненно необходимо с ней встретиться. И не завтра, не через пару часов, - а сейчас. Немедленно!!! Я остро нуждался в том, чтобы ВСЕ объяснить. Или хотя бы попытаться это сделать. Ведь Катя может и не простить подобного…

Мой взгляд оторвался от дороги и упал на газету, брошенную на сиденье рядом со мной. Черт, зачем я только ее здесь положил?! Зрачки зло сощурились, брови сошлись на переносице. Я вновь чертыхнулся сквозь плотно сжатые губы.

Известная российская газета. Первая полоса. Огромными буквами, которые не увидит только слепой, написано: «Дмитрия Вайтмана бросила невеста!!!».

Черт бы побрал этих пронырливых журналюг!!! Как, ради всего святого, они обо всем узнали?! Никто, кроме вездесущей Варшавиной, этого не знал!! Но если она поспособствовала тому, чтобы эта статья появилась в газете… Даже и не знаю, что я с ней сделаю.

Я пытался вспомнить, что именно я говорил ей тогда в ресторане. О чем мы с ней разговаривали? Что она спрашивала, что я ей отвечал?! В голове лишь каша. Все словно в тумане. Но даже сквозь этот туман я мог со стопроцентной уверенностью заявить, что не сказал ни слова о невесте!!! С чего Варшавина взяла, что Катя – моя невеста?! Словно я первый раз в своей жизни привел девушку в ресторан!!! Словно Катя первая…

Беспорядочный поток мыслей внезапно разрезал оглушающий крик сознания.

Да, Катя первая! Первая среди девушек, которых добиваешься ты, а не наоборот.

И эта девушка-первопроходец сейчас занимала все мои мысли больше, чем любая другая, с которыми я встречался до нее. С красавицами-моделями, с известными светскими львицами, с именитыми актрисами и прославленными поп-звездами. Да что там все эти пустышки?! Она волновала меня даже больше, чем предстоящий разговор с семьей! Очень серьезный, между прочим, разговор с семьей! Разговор о самой Кате. Какая ирония!!! Даже смешно. Если бы не было так чертовски плохо!

Я не мог отделаться от ощущения, что сделал что-то не так. Что Катя не поймет записки, не обрадуется цветам, что при встрече попытается разорвать меня в клочья!!

Но что я написал не так? Чего она может не понять?

Я извинился. Объяснил все. Попросил о встрече. Что не так?!!

Почему же меня не отпускает чувство, словно что-то я сделал не так, как нужно было сделать. Что Катя просто разорвет записку, выбросит цветы и, конечно же, на встречу не явится! А если и явится, то отстегает меня моими же цветами?!

Я выбрал красные розы. Мне казалось, их любят все представители слабого пола.

В самом дорогом цветочном магазине – лидере среди других подобных магазинов, я просил подобрать мне самые крупные, самые красивые красные розы, которые у них имелись. Огромный букет красных роз – за извинение.

Неужели я его не заслужил подобным презентом?! Мне думалось, что все женщины должны бы растаять от получении подобного букетика. Даже я ошалел, когда увидел его в готовом виде. И Катя должна была ошалеть! По крайней мере, тогда это казалось мне вполне естественным. А сейчас… казалось совершенно нелепым.

Катя – не все. Она такая одна.

Может быть, она и ошалеет по началу, а потом… вполне способна выбросить мой презент в ближайшую урну или подарить первому встречному.