Ее величество-Тайга.

— Как? Вы уходите? А ущерб? Кто будет платить? — выдал Ашот беспокойство.

— Ущерб? Видите ли, скорее, это — упущенная выгода. Есть такой юридический термин. В данном случае виною всему — межведомственная разобщенность, несогласованность. Да, именно так. Тем более что леспромхозу ваше управление возместило ущерб за потраву строевого леса. Да и вы лично, помнится, выговор получили. Зимой. Надеюсь, что впредь прокуратуре не придется вмешиваться в работу геологов. Успехов вам! А про пожар советую не забывать. Карты нужно тоже согласовывать. В этот раз никто не будет наказан. Наказание — не самоцель. В данном случае важно предупредить подобные рецидивы. Нельзя жить одним днем. Даже если это — день успеха. Как сегодня. Завтрашний день за все наши ошибки может счет предъявить. И спросить строго. За все сразу. От него не откупитесь городами и нефтью. А тайгу беречь надо не для лесхоза, а для себя и для потомков. Наши дети и вчера, и сегодня верили и верят нам. Пусть и завтра будет так же, — протянул Пономарев руку Ашоту.

— Я, верите ли, худшего ожидал. Вы обещали мне неприятный разговор. А я жалею, что он не произошел у нас раньше.

— Вот как? Но ведь я добавил ложку дегтя в вашу бочку меда. И, несмотря на все ваши сегодняшние успехи, указал на серьезные ошибки. Не обидно? Ну и прекрасно. Ведь для меня, как и для всех вас, тоже важен результат, — сознался Пономарев.

— Спасибо вам за совет, — пожал его руку Ашот.

— Мы еще письменное представление пришлем в управление. И не только вам, — уходя, сказал помощник прокурора.

— Хорошо. Мы обязательно перестроим свою работу. Это твердо обещаю, — заверил Ашот, провожая Пономарева.

Глава 10. ПРОЩАНИЕ

Засыпала тайга, уставшая от событий сегодняшнего дня. Засыпала, зная, что сон ее недолог. Когда смеются люди, значит — плохое ждет тайгу. А как они смеялись сегодня на буровой! Это каждая зверушка слышала. Люди не скрывают своей радости. Да и горе прятать не умеют. Не всегда понимала их тайга. Но сегодня… Оглушила ее человеческая радость. Что же будет теперь? Вздрагивала тайга в тревожном сне. И заглядывала деревцами и деревьями в лицо каждому человеку. А люди торопились. Буровики уже сумки собрали. В них пожитки. Все в окошко будки выглядывают. Машину ждут, которая должна прийти за ними, отвезти в Оху. С этого места — навсегда. Они свое сделали. И теперь уезжают. Никто из них не вспомнит тайгу. О вышке лишь говорят, да и то потому, что нефть подарила. Ни один не попрощается с тайгой. Она им осталась чужой.

Старый помбур вышел. Воздухом подышать. В будке теперь так накурено, что топор можно вешать. Вот и выскочил старик. Не выдержал. На тайгу не смотрел: мыслями давно уже в городе. В своей семье.

А это Пашка Беспалов, выбрался умыться. До сих пор в нефти ходил. Хорошо хоть напомнили ребята. Так бы и поехал. Ну и нахал! Ведро рядом, а он на ромашку высморкался. А еще мужчина, рыцарь. И тут же пальцы о штаны вытер. Но, завидев светлячка на листе, обошел, чтоб не задеть. Значит, не все потеряно. Но и Пашка — человек городской. В тайге лишь обстоятельства заставляют жить да характер работы. Но сейчас он в будку не торопился вернуться. К березе прислонился. Машину ждал.

А вон и Генка Пинчук тоже на дорогу поглядывал. Услышал шум мотора. Вмиг в будку, за чемоданчиком. Остальных предупредил. Те гурьбой выкатились. Генка — враз за куст. Дорога длинная. Утомительная. Но сейчас она покажется куда как короче. Еще бы! Шофер из последних сил постарается доказать, что и он на кое-что способен.

Буровики быстро залезли в кузов машины. Что ни говори, хоть и неплохо на буровой, вместе, а дома лучше. И вот уже, высвечивая фарами, уехала машина с людьми. В будке остался лишь дежурный. Завтра сюда приедут другие. И он махнет в Оху.

На буровой снова тихо. Прощание с буровиками у тайги было коротким. Без сожалений и памяти.

А на базе, в землянке Терехина, несмотря на поздний час, горел свет. В семью пришла радость. И не одна. Она никому не дает спать. Даже Аленка не спала, собирая в дорогу куклу. И, натягивая ей на голову капор, говорила серьезно:

— Мне, большой, мама не разрешает бегать с босой головой, а тебе и подавно нельзя. А то простынешь, и я не дам мороженого. А в городе его знаешь сколько? Ведрами можно покупать! Мы же в Оху поедем! Насовсем. Поняла? В школу пойдем. Я и тебя буду с собой брать. А то как же, ты будешь неграмотной!

Нина с Юрием у стола сидели рядом. Так давно ждали они этого дня. А вот пришел он — и в него с трудом верится, как в запоздалую радость.

— Как-то непривычно. И нефть, и Оха — все в один день. Вот уж правда, ни беда, ни радость порознь в дом не приходят, — сказала Нина.

— Интересно, что за квартира у нас будет? Хорошо бы двухкомнатная, значит, Аленке отдельную отведем. Ну и удобства, тоже немаловажно. Все имеется. Район этот обжитой. Значит, и школа, и магазины неподалеку, — рассуждал Юрий.