Ее вишенка

– Ага… Пить хочется. Пойду украду что-нибудь покрепче.

– Украсть не получится, напитки бесплатные! – напомнила я ему.

– Какое простодушие, – мечтательно произнес Уильям. – Вишенка, кража – это вопрос контекста. Не волнуйся, скоро я тебя всему научу.

С этими словами он и удалился, оставив меня ломать голову – что, черт подери, он имел в виду?

Прошло не больше секунды, и какая-то женщина мягко коснулась моего плеча кончиками пальцев. Она была невероятно хороша собой, никакая маска не могла бы скрыть такую красоту. Лицо сердечком, пленительный изгиб губ, большие зеленые глаза с длинными ресницами; тело, о котором мог бы мечтать сексуально озабоченный скульптор, нет – целая команда таких скульпторов! Небрежным движением незнакомка откинула черные как смоль волосы; этот жест говорил: «Ты и мизинца моего не стоишь».

– Привет, – сказала я.

– Прости, если напугала, – промурлыкала она.

Улыбка ее была довольно любезной и в то же время почему-то сексуальной. Вроде бы эта красавица и располагала к себе, и все же что-то подсказывало – с ней нужно быть осторожной!

– Я Зои Паркер. Можно сказать, президент клуба бывших девушек Уильяма Чамберсона.

– О, – произнесла я. Что тут ответишь?

– Не волнуйся – я не собираюсь ни ревновать, ни угрожать. Я по-дружески… Представляю, каково тебе. Уильям легко дает обещания. Убеждает, что он отличный парень, даже если немного грубоват. Соблазняет, получает то, что хочет, и идет дальше. Все это он проделал с нами, и с тобой будет то же самое.

– Ну что ж… – Я чувствовала себя ужасно неловко. – Спасибо, что предупредила… хотя я уже большая девочка. Сама разберусь, нужны мне какие-то отношения или нет.

– Конечно. – Она сдавила мне плечо. – И знаешь, после всех своих неудачных увлечений Уильям неизменно приползает обратно ко мне. Даже не понимаю, как мне удалось его приручить.

Я улыбнулась – сдержанно, не слишком дружелюбно. Обычно я доброжелательна, но от этой особы так и несло стервозностью, и во мне проснулся боец.

– Прости, не расслышала, что ты там возглавляешь – фан-клуб Уильяма?

Она сжала губы, однако все еще улыбалась. Через силу.

– Удачи, милая. Таких, как ты, Уильям глотает на завтрак, на обед и на ужин!

Она сверкнула наманикюренными ногтями, походкой модели отошла от меня и растворилась в толпе.

Какая высокомерная красотка – прямо айсберг! Пока я пыталась осмыслить наш странный разговор, Уильям вернулся с двумя бокалами шампанского, протянул один из них мне. Я отвела его руку – на ободке виднелся след от помады.

– Что за потребность брать чужие вещи? Тебе не кажется, что вот это – уже чересчур? – спросила я.

Стоит ли рассказывать ему про встречу с Зои? С одной стороны, мне жутко хотелось услышать его версию. А с другой – он ничего не обязан объяснять. Пусть лучше покажет, какой он на самом деле… мало ли что наговорят его чокнутые бывшие подружки.

– Я не вор. Так, небольшая склонность к клептомании. Болезнь. Ты ведь не станешь смеяться над человеком, если у него проблемы со здоровьем? Ну и можешь в любое время забрать свои цветы – просто зайти ко мне в кабинет. Так что я их не украл, а позаимствовал. Однако если ты говоришь про вишенку… Это возврату не подлежит.

– Ах вот оно что… – Я проигнорировала его «вишневый» комментарий. – Ну, с цветами – старый трюк, типа «я тут у вас кое-что забыл», только с налетом клептомании?

– Именно.

– Ладно, цветы можешь оставить себе.

Он постучал себя по подбородку.

– Понимаю. Не то украл. Надо будет еще раз заглянуть в твою булочную.

– Не в силах тебе помешать.

– А хотела бы? – Его голос звучал уже не игриво – пронзительно-искренне.

Ну вот. Только я поверила, что этот парень не способен смотреть на вещи серьезно, а тут вдруг такие эмоции!

– Может быть, – произнесла я.

Это был честный ответ.

Да, – может быть, я бы все это прекратила.

Тогда не имела бы к нему никакого отношения, не гадала бы – что у него на уме, и не боялась бы, что все это однажды закончится катастрофой. А чем еще? Уж очень мы разные…

Или не прекратила бы – потому что такие мужчины, как Уильям, что называется, на дороге не валяются. Я даже похожих на него не встречала, а мне уже двадцать пять. И вряд ли я захочу ждать еще столько же, чтобы повторить попытку.

– Тогда хорошо, что не в силах…

Он перевел взгляд на балкон за моей спиной, потом с какой-то отстраненной улыбкой посмотрел на меня и вновь поднял глаза. Я обернулась – что его заинтересовало? На балконе стояла Зои. Женщина-айсберг. Королева сучек из клуба Уильяма Чамберсона. Черное платье, черные волосы, темное ажурное колье на шее и маска с острыми кошачьими ушками. Ревность кольнула меня как ядовитая стрела. Сердце упало. В конце концов, она, может быть, и не лгала…

– Что ж, – произнес Уильям, – я хотел потанцевать с тобой. Ублажить тебя серенадой. Заманить в какое-нибудь укромное местечко и сорвать эвфемизмы со слова «дефлорация»… завершить то, что начал сегодня утром. К сожалению, придется заняться кое-чем другим. Так что – в следующий раз.

И тут же ушел, не дожидаясь ответа. Я так и осталась стоять с глупым выражением лица. Он направился прямо к балкону.