Ее все любили

Комиссар и врач выразили свое соболезнование перед тем, как отправиться осматривать труп. Оставив врача, фотографов и специалиста по отпечаткам заниматься своими делами под руководством Трише, Сези попросил прокурора проводить его в какую-нибудь комнату, где бы они смогли спокойно побеседовать.

Жан Арсизак представлял собой тип мужчины, которого обычно называют красавцем. Ростом около метра восьмидесяти, он относился к тем завершающим четвертый десяток мужчинам, которые, благодаря спорту, сохраняют юношеский облик. У него были светлые волосы и серые глаза, под взглядом которых окружающие чувствовали себя не всегда уютно. Его побаивались во Дворце правосудия. Всем были известны его законные амбиции. Он страстно желал быть назначенным на пост заместителя прокурора Бордо. Никого это не задевало, более того, в достаточно осведомленных кругах уже поговаривали, что назначение — дело нескольких недель.

— Да! Пока не забыл, мсье комиссар. Я предупредил Бесси, который будет вести дело.

— Отлично… А сейчас, мсье прокурор, я вынужден просить вас вернуться вновь к этим ужасным минутам…

— Чувствую, что мне придется возвращаться к ним еще не раз в течение многих часов и дней. Так вот. Когда я пришел домой, меня сначала удивило, что входная дверь не была заперта на ключ. Впрочем, Элен была весьма рассеянна, и я, по правде сказать, не придал этому в тот момент особого значения. Однако когда я зажег свет в холле и увидел, что дверь, ведущая в мой кабинет, приоткрыта, я забеспокоился. Но после того как я заметил, что дверца сейфа, в котором я храню бумаги и деньги, открыта, меня просто охватил страх.

— Что украдено?

— Тридцать тысяч новых франков приблизительно… Деньги от продажи участка земли, которые я получил у мэтра Рено накануне днем.

— Так, и что же вы предприняли?

— Не буду от вас скрывать, мсье комиссар, я испугался… испугался настолько, что не решился сразу подняться на этаж, где расположены спальни. Паническое состояние длилось какие-то секунды, надеюсь, вы понимаете… В моей спальне я не обнаружил ничего необычного, а вот в спальне моей жены…

— У вас были разные спальни?

— И уже давно… Полагаю, нет смысла притворяться, мсье комиссар, поскольку все — по крайней мере в суде и полицейском управлении — давно были в курсе. На протяжении многих лет мы с Элен не понимали друг друга. Мне известно, что Перигё восхищался самой Элен, ее милосердием и готовностью жертвовать собой ради других. В некоторых кварталах о ней говорят вообще как о святой. И вы, конечно, понимаете, что каждодневное общение со святой — дело, так сказать, не совсем легкое, необходимо обладать соответствующими качествами, которых у меня нет.

Комиссар смутился. Добросовестный служащий, верный супруг, мелкий буржуа со скромным кругозором, он привык к строго определенному образу жизни, где все оставалось прежним и через день, и через месяц, и через год, не считая прибавления массивности в теле и седины в волосах. Откровенные признания прокурора, что он и его жена были чужими друг другу людьми, не укладывались у него в голове и вызывали тягостное чувство. Это подрывало принципы, которые были основой его собственного существования. Арсизак почувствовал, что его откровения привели в некоторое замешательство собеседника.

— Вас это шокирует, мсье комиссар?

— Нет, нет, что вы… У каждого своя жизнь.

Неуверенность в тоне полицейского едва не вызвала улыбку на лице Арсизака.

— Прислуги в доме нет?

— Только две приходящие на день женщины. Их рабочий день заканчивается самое позднее в шесть вечера.

— У них есть ключи?

— Да, у обеих.

— Вам известны их фамилии, местожительство?

— Право… Я знаю их имена — Маргарита и Жанна, а вот где живут…

— Вам придется, мсье прокурор, поискать их фамилии и адреса в бумагах мадам Арсизак, чтобы мы могли навести о них справки.

— И та и другая — славные женщины…

— Вне всякого сомнения, мсье прокурор, вне всякого сомнения, однако у них могут быть не совсем достойные родственники, наконец, знакомые, знавшие, что у них были ключи от вашего дома… Учитывая все это, у вас нет никаких предположений относительно того, что толкнуло грабителя — а я убежден, что убийство не входило в его планы и что он был застигнут мадам Арсизак в тот самый момент, когда колдовал над сейфом, — действовать именно этой ночью?

— Признаться… Маргарита и Жанна были в курсе, что Элен поедет, как она это делала каждый месяц, на три-четыре дня в Бордо, чтобы побыть рядом со своей матерью.

— Вот это становится уже интересным… И на сей раз мадам Арсизак не уехала?

— Нет, почему же, однако она неожиданно вернулась раньше.

— Неожиданно? Тем самым вы хотите сказать, что не были предупреждены заранее о ее возвращении?

— Именно это я и хочу сказать.

— Вот как… И конечно, вам неизвестны причины, заставившие мадам Арсизак внезапно изменить свои планы?

— Вовсе нет, здесь нетрудно догадаться… Элен знала, что у меня есть любовница, и наверняка ей хотелось поймать меня с поличным, то есть убедиться в моем отсутствии ночью.