Ее выбор

Стрелки на часах давно перевалили за полночь, когда Лана проснулась от шума, доносившегося из прихожей.

"Нет, ну Вы понимаете, что вместо обещанных десяти вечера Макс явился за полночь, так и шумит так, будто не у него дома два маленьких сорванца спят."

Продолжая всячески ругать про себя супруга, Лана направилась в сторону шума.

Уже в прихожей ее настигла картина маслом, где пьяный Макс пытался закрыть дверь и разуться одновременно.

– Максим, – мягко позвала девушка супруга.

– Может ты, сначала закроешь дверь, а потом снимешь обувь с ног?

– Лаааааано – ик – чка, моя, – в какой-то блаженно пьяной ухмылке протянул супруг. – А ты чего не спишь?

– Может, потому что ты шумишь дорогой?

– А я тебя люблю, ик, так люблюююю. И сууууп – ик люблююю – ик…

– Какой суп, милый?

– Сааааамый вкус – ик – ный!

– Так, любимый мой алкоголик, давай я тебе помогу, раздеться и мы пойдем спать. Пока дети не проснулись, хорошо?

Возвращаясь из воспоминаний вчерашней ночи, Лана тихо, приоткрыв дверь детской, вошла в комнату двух маленьких ангелков.

Ее малыши мирно сопели в своих кроватках, вызывая улыбку у, наблюдавшей за этой пока еще тихой идиллией, их мамы.

Они были такими разными и такими одинаковыми в один момент.

Дима был чисто мамин сынок. Он и внешне был похож больше на Свету, чем на Макса, что не скажешь об их маленькой егозе Саше. Дочка от кончиков своих маленьких хвостиков, до пальчиков ног была папиной девочкой.

Максим вообще считал, что девочки созданы исключительно для того, чтобы их баловали. Наверное, поэтому ей прощалась больше, чем Диме. Хотя последний чаще подтрунивал над сестрой, но всегда стоял за нее горой, ту же разбитую вазу стойко взял на себя. Ей потом на ушко Саша сказала, что это она нечаянно, а Дима хороший.

Поправив одеяльца у спящих детей, Лана еще раз про себя отметила, какие же они милые ангелки, когда спят и как быстро они превращаются в еще тех сорванцов стоит им только открыть глазки.

И вот этим сорванцам пора бы готовить завтрак, потому что через час проснется их бесценный будильник под названием Саша. Поэтому как бы долго не хотелось бы любоваться на своих малюток, но пришлось выдвигаться в сторону кухни для приготовления ранее обещанных сыну сырников.

* * *

Лана только заканчивала приготовления завтрака, когда на ее животе сомкнулись руки супруга.

– Доброе утро, – поздоровался Макс, покрывая шею девушки поцелуями.

– Привет, – развернувшись в кольце его рук, поздоровалась девушка.

– Хочу принять душ с тобой.

– Сейчас? Но скоро же проснуться дети.

– Ну, у нас в запасе еще как минимум тридцать минут.

Девушка покусывала губу в раздумывание и погладывала то на Макса, то на дверь, ведущую в кухню. Но так и не могла прийти к внутреннему балансу. С одной стороны ей очень хотелось ощутить Макса в себе, с другой стороны…

Макс поглаживал спину девушки, с периодичностью ощупывая ее ягодицы.

– Ну, же, – в нетерпении он прижался к Лане, намекая насколько сильно нуждался сейчас в ней. – Мы больше припираемся.

Макс поцеловал девушку в губы, и, не раздумывая больше ни мгновения, взяв за руку, повел Лану в ванную комнату.

Там, усадив ее на стиральную машину, с новой страстью впился в ее губы. Как странник, тосковавший по воде, он пил ее и никак не мог насытиться.

– Люблю тебя, Боже, как же я тебя люблю, – в перерывах между поцелуями нашептывал ей супруг.

На периферии сознания Лана отметила, что уже успела оказаться без одежды не только она, но и Макс.

Он заполнил ее одним сильным и уверенным толчком, выбивая из ее груди воздух с полу стоном. Начиная медленно раскачиваться в ней, Макс нашептывал ей, какая она красивая в этот момент и насколько желанная им.

Соблазнительная грудь девушки подпрыгивала в такт толчкам мужчины. Подводя ее к краю.

Макс двигался все ритмичнее и ритмичнее, покрывая поцелуями лицо и грудь любимой женщины.

Лана запрокинула голову от возбуждения, уносясь в эйфорию. Ее тело судорожно дернулось несколько раз, и она без сил облокотилась на мужчину. Еще пару фикций и за ней последовал супруг.

Максим