Ее высочество Аномалия

– Что лишь подтверждает высокий уровень опасности! Полуразумные аномалии, способные поднимать нежить, прежде всего угрожают не местным жителям, а чужакам, и прежде всего – истинным шерам. Поэтому полпред совершенно верно сделал, что предупредил сначала его императорское высочество, как самую значимую и самую подверженную опасности особу.

Шу смотрела на Энрике во все глаза. Как складно врет-то! Да что там врет, Энрике – и говорит доброе слово в адрес шера Бастерхази, которого ненавидит до глубины души? Вот уж точно – аномалия.

А ей надо как можно быстрее выяснить, что же происходит и каким образом в этом замешан светлый шер Дюбрайн… хм… вместе с темным шером Бастерхази? Конечно! Следы светлой и темной магии вместе – это либо сумрачный шер, либо светлый и темный, действующие заодно.

Жаль только, без нее. Шу с удовольствием бы посмотрела, как упырь охотится на кронпринца! И ее симпатии однозначно были бы на стороне упыря!

– Заберите ваши циркуляры, капитан. Я не собираюсь ничего подписывать! – Ристана отодвинула от себя висящие в воздухе бумажки.

– Ну что вы, ваше высочество. Вам и не нужно. Мы все видели, что вы внимательно ознакомились с предостережением и в курсе грозящей вам опасности, – улыбнулся Энрике и быстро глянул вверх, на невесть откуда взявшееся над столом Око Рахмана. – Граф Сильво позаботится, чтобы с вами ничего не случилось. В меру своих способностей, разумеется.

Граф Сильво метнул на Энрике уничтожающий взгляд и процедил что-то на тему дальнейшего обсуждения способностей в более подходящем для этого месте. Наверное, они бы сейчас договорились до дуэли – на что Шу уже надеялась, – но помешала открывшаяся дверь.

– Ваши высочества, прошу прощения. Срочное донесение герцогу Альгредо!

Щелкнув каблуками, адъютант подал Альгредо записку. Тот пробежал ее глазами, хмыкнул и поднял взгляд на Каетано:

– Ваши высочества, прошу меня простить. Их императорское высочество требует меня к себе. Немедленно. Капитан Герашан, дайте мнемокристалл с записью. А прекраснейшую Шуалейду я настоятельно прошу не покидать этих покоев до самого бала. Поверьте, это убережет нас всех от множества проблем. А чтобы вы не скучали и лучше понимали обстановку, оставляю это вам.

Откуда у Альгредо взялась еще одна папка – синяя, с королевским гербом и скрещенными пером и мечом, эмблемой службы безопасности, Шу не поняла. И трогать ее не хотела. Прошлый раз она, прочитав правду о Люкресе, едва не сорвалась. А что будет на этот раз? И правду о ком предлагает ей узнать Альгредо?

Задать ему вопрос Шу не успела. Забрав у Энрике кристалл с записью, герцог Альгредо быстро поклонился всем сразу и умчался гасить дипломатический скандал. А Ристана смерила Шу злорадным взглядом, так и говорящим: добро пожаловать в реальный мир придворных интриг, где нет друзей, а есть лишь временные союзники, и у тех полные шкафы скелетов и запас камней за пазухой.

– Что ж, если вашего ума не хватает, чтобы покинуть Риль Суардис, хотя бы не выходите из комнат, дорогая моя сестра, – с притворной заботой сказала Ристана. – И не забывайте, что сейчас жизнь вашего отца зависит от вашего благоразумия и сдержанности. Если вы поднимете умертвие или устроите бурю прямо на балу, следующее мероприятие будет похоронами.

Выпустив отравленную стрелу, Ристана гордо удалилась, так и не притронувшись к шамьету и жареным куропаткам. Сильво, разумеется – вместе с ней, на прощанье бросив Энрике:

– Завтра утром на плацу.

– Самоубийца, – прокомментировал Кай вслед закрывающейся двери. На оставшуюся на столе папку он старательно не смотрел.

– Не беспокойтесь, ваше высочество, – ухмыльнулся Энрике, тоже принципиально не замечающий папку с очередным подвохом. – Здоровье графа Сильво не пострадает, только гордыня.

Что ж. Тогда и Шу не будет в нее заглядывать. По крайней мере, пока не позавтракает и не успокоится. На этот раз – никаких срывов, истерик и слез. Она знает, что приехала не в родной дом, а в кишащий акулами бассейн, и готова принять правду о ком угодно. Даже если в этой папке собраны материалы на Дайма Дюбрайна – это ничего не изменит в ее отношении к нему. Ни-че-го!

– А теперь, Энрике, расскажи толком, – потребовала Шу, пододвигая к себе ближайшее блюдо с пирожками, – что произошло этой ночью и где полковник Дюбрайн?

– Высокое начальство не изволит докладывать, где проводит время, – пожал плечами Энрике, левитируя ближайшую куропатку на свою тарелку. – А вот сегодня ночью… Видели ли вы когда-нибудь свежего лича, бывшего при жизни истинным шером? Поверьте, зрелище незабываемое. Особенно когда лич голоден, а добыча сопротивляется. Хотя я бы на месте светлой шеры Лью не пытался на него нападать и тем более от него бегать. Качественный лич так не ловится.

– А как ловится? – тут же заинтересовался Каетано.

– Надежнее всего – на живца. Вообще свежие личи чем-то похожи на лягушек, реагируют только на подвижную добычу. Право, не понимаю, как шера Лью могла не знать таких элементарных вещей! Разве что перепутала в темноте с обычным упырем…