Ее высочество, моя жена

– Вы много о чём не думали, смею заметить. – Глаза его сузились. Гнев, который он считал давно угасшим, разгорался с новой силой. Однако Мэтью сдерживал голос и внешне сохранял спокойствие. – Уверен, вам даже в голову не приходило, что исчезнуть из моей постели, нашей постели, посреди ночи…

– Перед рассветом, – пробормотала она.

– … не оставив ничего, кроме краткой записки…

– Вы сочли её краткой? – Татьяна нахмурилась. – Я бы согласилась с тем, что записка незамысловата, однако в ней было сказано всё, что необходимо было сказать.

– Неужели? – Мэтью был преисполнен сарказма. – В ней говорилось только, что у вас есть чувство ответственности и обязательства, которыми вы более не можете пренебрегать. А ещё, что вы предполагаете…

– Довольно. – Она вскинула руку, заставляя его замолчать. – Я знаю, что я написала. И допускаю, этого было не совсем… – Татьяна запнулась, подыскивая подходящее слово: – Достаточно.

– Достаточно? – Мэтт, несмотря на все свои намерения, повысил голос и чуть не давился словами. – Какое там достаточно, чёрт побери! Вопросов осталось больше, чем ответов, и разве такой записки достоин мужчина, которому вы заявляли, что…

– Ладно, ладно, этого было совсем недостаточно, – быстро сказала Татьяна, – хотя тогда мне так не казалось. – Она одарила его милой улыбкой. – Примите мои извинения.

– Значит, вот как? – Он нахмурил брови. – Ничего, кроме «примите мои извинения»?

– Мои искренние извинения.

Он уставился на неё, не веря своим ушам. Она извинялась перед ним так, будто бы всего-навсего допустила мелкую светскую оплошность.

– Мои самые искренние извинения.

«Самые искренние извинения»? И она полагает, этого хватит, чтобы искупить причинённую ему боль?

– Перестаньте так на меня смотреть, Мэтью. – В голосе Татьяны слышалось раздражение. – Я глубоко, глубоко сожалею. Я поступила ужасно. Безрассудно и непростительно. И я искренне раскаиваюсь. Ну вот, надеюсь, это удовлетворит вас, потому что это конец.

– Конец? – Он покачал головой. Может, и так. Однако… – Я не заслуживаю большего?

– Вероятно, заслуживаете. Но я не могу дать большего. – Она повернулась и шагнула прочь, затем снова обернулась к нему. – Вы знаете, что я сожалею. Это была чудовищная ошибка.

– Всё, что было?

– Нет, – резко ответила она, – не всё, невыносимый вы человек. Только то, как я вас покинула. И это всё, что я собиралась сказать. Хватит меня допрашивать.

– Это королевский приказ?

Татьяна слегка сощурилась.

– Да.

Мэтт посмотрел на неё долгим пристальным взглядом и не смог сдержать смешок.

– Вы и вправду принцесса. Я никогда бы не догадался и испытал настоящее потрясение.

– Могу себе представить.

Татьяна настороженно вглядывалась в лицо Мэтью. Очевидно, она больше не собиралась говорить о своих прошлых поступках, и он решил оставить пока всё как есть. По какой бы причине Татьяна ни появилась вновь в его жизни, сейчас важнее выяснить, почему она вернулась, а не почему ушла.

– Вижу, вы больше не путешествуете в одиночестве, – он кивнул в сторону лужайки перед конюшнями. Там терпеливо ожидало около полудюжины верховых. Одеты они были не в форму, однако манера держаться выдавала в них военных. Верно, что-то вроде королевской гвардии. И среди них – одна женщина, также верхом. – Впечатляющее сборище.

– Такова участь принцессы, – печально улыбнулась Татьяна, – её всегда сопровождают, она никогда не бывает одна. Это не…

– Почему вы здесь? – вдруг спросил он, удивив этим вопросом себя едва ли не больше, чем её.

– Я… – Татьяна помолчала мгновение, очевидно, обдумывая ответ. – Мне нужна ваша помощь.

– Моя помощь? – Мэтью испытал изумление с легкой примесью разочарования. – Зачем?

– Ну, понимаете… – В задумчивости Татьяна прикусила нижнюю губу, и его желудок сжался, отозвавшись на знакомую гримаску. – Я пишу историю моей семьи, династии Прузинских, и…

– Что вы делаете? – в голосе Мэтью прозвучало недоверие.

– Я пишу историю королевской семьи, – изрекла его гостья тоном строгой гувернантки, опровергая все, что он о ней знал. – Это что-то вроде исследования, и…

– Это самая смешная вещь, которую я когда-либо слышал, и не поверил вам ни на мгновенье. – Он засмеялся. – Таких женщин, как вы, не могут интересовать какие-то исследования. Возможно, пустяковые или бессмысленные, но только не интеллектуальные.

– Пустяковые? Бессмысленные? – В ее глазах вспыхнуло негодование, и она подступила к нему. – Чтоб вы знали, в детстве я отлично училась. Мои учителя не могли мной нахвалиться. Я говорю на шести языках. Я не только знакома с работами Аристотеля и Декарта, но и понимаю их. Я могу перечислить по порядку имена и основные достижения императоров Древнего Рима. Я неплохо знакома с творчеством Шекспира и знаю наизусть целые эпизоды из многих его пьес.

Татьяна придвинулась ближе, слишком поглощенная защитой своего интеллекта, чтобы заметить, что оказалась меньше чем в футе от своего собеседника. Но он-то заметил.

– Я могу перечислить имена и годы правления всех монархов всех значительных европейских держав, включая вашу страну, за последние пятьсот лет.