Ее высочество, моя жена

– Тебе не нужно сочувствие. Тебе нужна хорошая встряска. Или порка. Или по голове стукнуть. Я не собираюсь растрачивать на тебя свое сочувствие. – Она положила руки на бедра. – Бедный Мэтью. Все, чего он хотел, так это летать по небу в поисках своей мечты. Конечно, это была неосуществимая мечта… более того, многие могли бы сказать, что она была нелепой… но большинство людей ничего не знает о своих мечтах. Большинство из нас живет жизнью, которая была выбрана не нами, жизнью, которую от нас ожидают другие, не считаясь с нашими собственными желаниями. И чего, в глубине сердца, мы искренне желаем. Тебе невероятно повезло, у тебя была возможность последовать вслед за своей мечтой. Тебе не помешало бы помнить об этом. Успех не имеет особого значения. Чаще важна не цель, а путь к ней. Разве до сих пор ты не наслаждался путешествием всей своей жизни? Разве ты не был удовлетворен собой и своим выбором?

– Большей частью, – медленно проговорил Мэтт.

– Тогда тебе не на что жаловаться, – ее голос стал громче, – конечно, ты не заработал себе состояние, и, возможно, никогда этого не сделаешь. Но действительно ли это имеет значение?

– Должен признаться, бедность потеряла изрядную долю своей былой привлекательности. – В сгущающееся темноте Татьяна не могла видеть выражение его лица, но предположила, что его губы подернулись в легком намеке на улыбку.

– Ты просто должен придумать другой способ нажить состояние. Ты умный человек. Я совершенно уверена в твоих способностях.

– Ты уверена? – теперь не было никаких сомнений, что Мэтью улыбается.

– Всецело, – надменно заявила Татьяна. – Кроме того, я решила снять свое предложение. За наше приключение я не заплачу тебе ни шиллинга.

– Еще как заплатишь, – он рассмеялся, схватил ее за руку и притянул в свои объятия. – Ты назвала это своим приданным, если я правильно припоминаю.

– Ты сказал, что не возьмешь моих денег.

Мэтт посмотрел ей прямо в глаза с чуть лукавой улыбкой на лице.

– Я передумал. Я хочу владеть тем, что по праву мое.

Ее сердце гулко заколотилось в груди.

– И что же это?

– Женщина, на которой я женился, – Мэтью уткнулся носом в ее шею. – В моей кровати.

Татьяна вздохнула, глубоко, чуть дрожа.

– Здесь нет никакой кровати.

– Нет? – его губы скользили по ее горлу, и дрожь удовольствия прошлась по ее телу. – Я не заметил.

Она закрыла глаза и откинула голову.

– Как и я.

Ее бедра прижались к его, и она смогла почувствовать твердое свидетельство его желания. Было ли это облегчение от того, что они выжили, или постоянно сохраняющееся напряжение между ними, или просто нетерпение от того, что ее тело наконец-то встретилось с его, но она не могла больше ждать.

– Здесь, Мэтью, сейчас.

– Здесь? – его слова поддразнивающе коснулись ее кожи. – Здесь?

– Да, – Татьяна старалась сохранить ясность мысли.

– Я не знаю, – он прошелся легкими, как крылья бабочек, поцелуями по ее шее, и сдернул платье с ее плеч. – Едва ли это кажется подходящим.

– Ты самый раздражающий мужчина, – выдохнула она, осознавая только его прикосновения к своей коже, теперь ставшей чересчур горячей и слишком чувствительной.

– Сначала мы должны развести огонь, – его руки скользнули вниз, лакая ее ягодицы, а губы шептали слова прямо напротив ее кожи.

– У нас всегда был огонь, – ее губы встретились с его, а руки обвились вокруг его шеи, притягивая его как можно ближе к ней. Его руки сжались вокруг нее, ее грудь оказалась плотно прижата к его груди, ее бедра крепко прижались к его.

Не разжимая объятий, они опустились коленями на землю. Желание, страсть и долгие ночи без него овладели ею с такой настойчивостью, которую невозможно было отрицать. Под его губами ее рот раскрылся, и его язык встретился и переплелся с ее. Она хотела вкусить его. Выпить. Поглотить.

Без всякого предупреждение он оторвался от нее и встал.

– Мэтью! – негодование и раздражение прозвучали в ее голосе.

– Терпение, принцесса. – Он отошел от нее, схватился за низко висевшую ветку дерева, подтянулся и уселся на нее.

– Что ты делаешь? – она вскочила на ноги.

– Лови.

В сумерках раздался шелест и треск ткани, и в следующий момент большой кусок тафты упал ей на голову. Она изо всех сил пыталась освободиться, когда услышала приглушенное «Уф» спрыгнувшего с дерева Мэтью.

– Позволь мне, – он снял с нее тафту, которую аккуратно бросил на землю, потом самым театральным образом поклонился ей: – Выше величество, наша постель ждет нас. – Его голос неожиданно стал серьезным. – Очень долго она нас ждала.

– Слишком долго, – тихо сказала Татьяна. И не говоря ни слова, она развернулась и выскользнула из своей одежды.

Было очень странно находиться полностью раздетой на улице, словно отсутствие стен и потолка не сковывают дух, точно так же, как отсутствие одежды не сковывает тело. Каким же прекрасным было ощущение свободы, а здесь и сейчас особенно. Словно они были неотъемлемой частью травы и деревьев. Словно они не разлучались с землей, были с ней одним целым.

– Принцесса?

Она повернулась к Мэтту, и у нее перехватило дыхание.

Если он был Адамом, то она Евой.