Ее женская власть

— Что-то тут есть подозрительное, — сказал он, прищурившись. — Теперь, когда я думаю обо всем этом, мне кажется очень знакомым стиль, которым написана книжка. Я еще раньше был этим озабочен. — Хоук взглянул на тетку: — Тетушка, тебе эти слова не кажутся знакомыми?

— Негодник, как ты это вычислил? — усмехнулась она.

— Хестер, нет! А моя репутация! — воскликнула Джулиана.

— Придется ходить в лохмотьях, если еще кто-нибудь догадается, что ты была такой дурочкой, что написала и опубликовала эту книжку, — сказал Хоук. — Я понял, кто был автором, по совету с лишними букетами цветов в гостиной. Это был весьма красноречивый намек. Тетя, не ты ли уговорила ее?

— Я. — Она вставила в глаз монокль.

— А твой приятель мистер Пекэм обеспечил публикацию?

— Дерзкий мальчишка, — пробормотала Хестер.

— В тот день, — засмеялся Хоук, — когда я ограничил ее передвижения, мне в голову не могло прийти, что она не сделает ни малейшей попытки улизнуть из дому. — Он посмотрел на Джулиану и покачал головой: — Девчонка! Ты говорила мне, что пишешь, но я полагал, что ты имела в виду письма.

— Больше никогда ничего не скажу, — фыркнула Джулиана. — И вообще не буду разговаривать с вами, если вы сожжете брошюру.

— Я не буду ее жечь, но настоятельно советую спрятать ее и свое авторство.

— Но я же не идиотка, Марк. — Она округлила глаза.

Он замер. Она не называла его по имени с тех пор, как была совсем маленькой. Он не понимал, что она хотела этим сказать. Может быть, и ничего, но он жалел, что их отношения не сложились иначе.

Глава 22

Любите всех своих соперниц.

Из «Женских секретов обольщения»

После необычайно долгой дороги, на которой остановки случались чаще, чем было необходимо, они добрались до гостиницы «Черный лебедь». Теперь они сидели в примыкавшей к их комнатам маленькой столовой, отведав простой, но хорошо приготовленной еды.

Спаниели скребли когтями пол около ног Хоука и поскуливали. Он взглянул на собак:

— Если вы думаете, что я собираюсь доставить вам удовольствие, то глубоко ошибаетесь.

— Они маленькие и славные, — сказала Джулиана. — И не говорите с ними так грубо.

— Из-за этих славных маленьких собачек мы и приехали так поздно. Просто в голове не укладывается, сколько раз нужно было останавливаться, чтобы они могли пописать.

— Следите за своим языком, — сказала Джулиана.

— Если бы я их раньше не знал, — хохотнул Хоук, — то подумал бы, что они это делают нарочно.

— Очень даже может быть, — зевнув, пробормотала Хестер. — Они знают, что ты слишком доверчив.

— Вот уж нет. — Он сложил руки на груди.

Тетка вздохнула. Когда она медленно поднялась, Марк решил ей помочь.

— Не обращайся со мной как со старухой, Марк. Может, я и старуха, но мне не нравится быть ею.

— У тебя душа молодая.

— Ну, мое тело далеко не молодо. Так что я — в постель. Джулиана, если ты не устала, можешь еще посидеть с Марком.

— Нет-нет, я тоже предпочла бы лечь пораньше. Нам завтра предстоит долгое путешествие.

Когда Хестер, шаркая, вышла из комнаты, Джулиана взглянула на Хоука:

— Я должна убедиться в том, что ей будет удобно.

— Спасибо тебе. — Ему неприятно было думать о том, что Хестер так постарела. — Пожалуй, подобные путешествия уже не для нее.

— Я позабочусь о ней, — успокоила его Джулиана.

Он посмотрел на нее и заметил беспокойство во взгляде ее прекрасных голубых глаз.

— Ты очень полюбила ее.

— Она стала для меня родной. — Ее речь звучала немного сбивчиво.

— Хестер души в тебе не чает. Я знаю, она наслаждалась твоим обществом. — Он запнулся, не зная, стоит ли продолжать, но решил, что стоит. — И я тоже.

— У вас очевидные провалы в памяти, — засмеялась она.

— Бесенок, — улыбнулся он, дернув ее за локон.

— Спокойной ночи, — прокашлявшись, произнесла она.

Он хотел было попросить ее побыть с ним еще немного и обсудить, что было и чего не было между ними. В нем еще теплилась надежда, что есть возможность преодолеть взаимное непонимание. Но она уже пересекла коридор, подошла к двери напротив его комнаты и зашла к себе, даже не обернувшись.

Хоук проснулся, но подумал, что еще спит, поскольку ему показалось, что он слышит гогот стаи гусей. Потом он услышал звук, раздававшийся с противоположной стороны коридора, и вздрогнул. Храп его тетки напоминал раскаты грома. Он сел. Бедная Хестер, она, должно быть, совершенно измотана, и Джулиана не в силах ей помочь. Бедная девочка. Она глаз не сможет сомкнуть от грохота.

Ну, тут уж ничего не поделаешь. Он зевнул и лег, повернувшись на бок.

Снаружи скрипнула дверь. Боже, что там еще? Кто-то постучал.

— Хоук?

— Секунду.

Это была Джулиана. Он схватил со спинки кровати халат и набросил его на свое обнаженное тело. Он подошел к двери и приотворил ее. Джулиана стояла в проеме в белой ночной сорочке. На ее плече лежала коса цвета воронова крыла.

— Я не могу уснуть, — сказала она.

— Входи.

— Простите, что разбудила, — сказала она, — но мне показалось, что кто-то играет на трубе.

— Бедняжка.

— Если не возражаете, я прикорну на диване.

— Я лягу на диван, — покачал головой Хоук. — Ложись на кровать.