Её звали Делия (ещё одна отходная жанру ужасов) (СИ)

Но в том случае, если эти плуты-кинематографисты решат, что фильм должен стать мелодрамой — а что, тогда можно будет сэкономить на спецэффектах, плюс не нужно будет напрягаться с актером-ребёнком, — то в таком случае роль Делии могли бы отдать какой-нибудь немолодой, но хорошо сохранившейся актрисе, а весь сюжет перепишут стандартным голливудским способом, который предполагает обязательную, хотя и совершенно неоправданную любовную сцену между героем и героиней (обычно заканчивающуюся затуханием в первых десяти кадрах).

В подобном развитии ситуации весь сюжет переделали бы до неузнаваемости, сведя всю историю к банальному детективу, где весь хронометраж доктор Бэйзлард — молодой и симпатичный гинеколог, а ещё лучше простой стоматолог — будет выступать в роли очередного подозреваемого, которого Бельмондо в развязке с надлежащим пафосом убьёт парой выстрелов из полицейского кольта. И в фильме не будет ни единого слова о смерти Делии от рака — точнее, от попытки вылечить её от очень похожего на него заболевания — ведь персонаж с её именем, которого сыграет взрослая актриса, будет жить до самого конца и в финальных кадрах соединит свои губы с губами Бельмондо под слащавую мелодию, исполняемую симфоническим оркестром — поскольку мода на синтезаторную музыку осталась в восьмидесятых.

С изменением возраста Делии проблема с попытками адаптировать Джордана Тёрлоу для экрана сразу снимется — ведь это весьма сложный человек с сомнительными моральными качествами, который плюс ко всему был настолько неоднозначен, что его история в лучшем случае вызвала бы у зрителей отторжение, а в худшем — резкую критику в адрес режиссёра, которого начнут обвинять в якобы потакании педофилам, хотя на самом деле это было совершенно не так. Ну, или, подумал Гэлбрайт, Джо тоже сменят пол, и в сюжете появится какая-нибудь дурочка с его именем, которая будет бороться с Делией за сердце привлекательного главного героя и бросать на того томные взгляды, сопровождаемые странной улыбкой.

Хотя нет, решил инспектор, создатели фильма скорее всего пойдут по более лёгкому пути, и в таком случае мистер — или же миссис — Тёрлоу просто исчез бы из сюжета, ибо лишний сюжетный акцент в фильме был бы не нужен — ведь зачем тратить лишние деньги на приглашение актёра на незначительную роль, если можно просто ограничиться короткой фразой из уст Бельмондо, по которой зрители поймут, что у его героя были в прошлом мимолетные отношения с дочерью некоего журналиста, а появление в его жизни Делии в итоге пробудило в нём давно угасший интерес к женскому полу — это не только удешевит производство фильма, но плюс ко всему подобная деталь весьма придётся по вкусу одиноким холостякам за сорок, которые ходят в кино, чтобы там ассоциировать себя с мужественными главными героями, которые щелчком пальца кладут к своим ногам весь женский актерский состав киноленты...

— Теперь вы можете идти домой, — внезапно раздался голос специалиста.

Инспектор вздрогнул, когда седовласый положил руку ему на плечо, отвлекая его этим от мыслей о возможной экранизации его приключений.

— Ну наконец-то, — ухмыльнулся Гэлбрайт, вытирая пот со лба, — а то я уже грешным делом решил, что буду торчать здесь до конца своих дней.

И они вчетвером направились вперёд — седовласый впереди, братья Окамура за ним и в самом конце сам Гэлбрайт. Ему снова пришлось долго тащиться по узким металлическим коридорам подземного института, то и дело уступая дорогу случайным сотрудникам, которые попадались ему на пути. Казалось, проникновение в сны компьютера подействовало на инспектора подобно сеансу психотерапии — потому что теперь его больше не беспокоила клаустрофобия, и он чувствовал себя свободно и уверенно.

Наконец они остановились в холле, где в это время уже никого не было. Седовласый прошёл вперед и нажал на кнопку вызова лифта.

— Что, теперь вы позволите мне подняться наверх по-человечески? — Гэлбрайт всё ещё помнил фразу седовласого о лифтах.

— Теперь нет необходимости подниматься по винтовой лестнице, — ответил специалист, не заметив упрёка в словах полицейского.

— Мы вызвали для вас такси, — обратился Шинода к гостю.

— Когда вы достигнете поверхности земли, вам придется немного подождать машину, потому что институт находится далеко от города, — предупредил Ичиносе.

— Что ж, спасибо вам... — Гэлбрайт слегка поколебался, подыскивая слова. — Друзья! — в итоге выпалил он, после чего пожал руки обоим братьям Окамура.

— Да, кстати, — седовласый, стоявший у лифта, снова поднял палец, — в помещении мы заранее повесили шубу на вешалку.

— О чем вы говорите? — не понял его слов инспектор.

— На улице зима, а вы легко одеты, — специалист посмотрел на Гэлбрайта с теплотой, нетипичной для такого пожилого человека.

— Хорошо, — полицейский слегка кивнул.