Её звали Делия (ещё одна отходная жанру ужасов) (СИ)

— «Как только маленький человечек увидел маркизу, он начал громко петь и играть на лютне, и вскоре под звуки его музыки из домов начали выходить другие обитатели небесного городка. Как только они в полном составе собрались на улице, самый пожилой на вид человечек подошел к Зеландайн и начал расспрашивать её о том, кто она такая и как она оказалась здесь. Юная маркиза не стала лгать ему и честно ответила, что в этот день ей исполнилось восемнадцать лет и что мать выгнала её из дома, даже не разрешив отпраздновать этот замечательный день. Жители небесного города прониклись симпатией к Зеландайн и решили позволить ей остаться с ними. Мэр немедленно отдал каменщику распоряжение построить жилище для маркизы, с чем тот справился всего за десять минут, потому что у него всегда были наготове все необходимые инструменты и материалы».

Когда дядя Джаф остановился, чтобы перевести дух, Джордан, который все это время сосредоточенно разглядывал лежащий у его ног персидский ковер с замысловатым рисунком, вдруг поднял глаза на хозяина квартиры. В глазах дяди Джо читалось неудовольствие, как будто он не мог поверить, что его друг произнес такие глупые и неожиданные для него слова.

— Как-то это, хм, нереалистично что-ли... — проворчал он себе под нос и печально покачал головой.

Делия, которая жадно вслушивалась в каждое слово дяди Джафа, не стала тратить время на расспросы касательно того, что именно Джордан имел в виду — тот факт, что маркизе так легко позволили жить в Сэвентхэйвене, или же то, насколько быстро для неё построили домик. Однако оставить его замечание без ответа было бы бестактностью с её стороны — девочке очень не хотелось, чтобы дядя Джо посчитал её простушкой, верящей любому слову. Поэтому Делия, секунду подумав, расправила плечи и слегка приподнялась в своём кресле, чтобы привлечь внимание всех присутствующих.

— Дядя Джо, ты забыл, что это сказка! — громко воскликнула она на весь кабинет. — Она не обязательно должна быть правдоподобной!

— Правда на твоей стороне, — согласился с ней хозяин квартиры и продолжил чтение. — «Жители Сэвентхэйвена ни разу не пожалели о том, что юная маркиза поселилась в их городе — за добро Зеландайн платила добром, поскольку она постоянно заботилась о жителях и пекла своим новым друзьям вкусные пирожки, что очень нравилось всем, ибо до этого момента они питались простым запеченным мясом животных, которых добывал охотник. Вскоре бездельник менестрель, которому довелось увидеть маркизу раньше всех остальных, сочинил о ней очень нежную балладу, в которой восхвалял её красоту и доброту, а также не преминул обвинить её мать в том, как несправедливо та обошлась со своей дочерью. Когда он прочел эту балладу самой маркизе, сердце Зеландайн наполнилось теплым чувством к менестрелю, но она не ответила ему взаимностью, потому что она продолжала думать о молодом вожде, который, как она предполагала, всё ещё томился в плену у герцогини».

— Кстати, мы давно ничего не слышали о том, что происходило в герцогском замке, — не удержалась от комментария Делия.

— Сейчас узнаешь, — улыбнулся дядя Джаф и продолжил. — «Мать маркизы была недовольна тем, как старый егерь распорядился жизнью её дочери — казнив его на гильотине, женщина, не теряя ни минуты, решила переодеться нищенкой и пробраться в Сэвентхэйвен, для чего она пригласила к себе главного исполнителя королевских желаний. Ей требовалась его помощь потому, что поскольку герцогиня всю свою жизнь прожила в роскоши, то она совершенно не знала, как это — просить милостыню. Главный исполнитель королевских желаний целых два дня потратил на то, чтобы провести со своей хозяйкой пару упражнений, но герцогиня очень плохо усваивала его уроки, ибо она постоянно срывалась на светский тон, что было совершенно неприемлемо в амплуа нищенки. Понимая, что это не приведет ни к чему хорошему, её учитель решил взяться за дело сам — с этой целью главный исполнитель королевских желаний обратился к горшечной фее и попросил её превратить его в нищего. Эффект превзошел все ожидания — молодой человек по мановению пальца маленькой красавицы в мгновение ока превратился в пожилого мужчину, одетого в грязные лохмотья. Один его глаз был скрыт за чёрной повязкой, а обе его ноги были настолько кривыми, что без костыля он был совершенно беспомощен. Отныне никто не мог сомневаться в том, что это был не коварный главный исполнитель королевских желаний, но просто пожилой и больной калека, которому требуется помощь».