Ее звали Лиза

— О господи… Ну так ведь кто попало с какими попало документами просто не оказался бы на берегу в компании германских офицеров, я прекрасно понимаю, — усмехнулся он. — К тому же вы о своих бумагах совершенно не беспокоитесь. Они же у вас в саквояже лежат, не правда ли? Вернее, валяются. Именно так заведено у хорошеньких беспечных девушек, которые уверены, что даже во время войны с ними ничего плохого не случится! Я как-то раз случайно стал свидетелем одной серьезной проверки документов. Остановили двух селянок, которые привезли продукты на базар. У каждой девушки под кофточками были нарочно пришитые кармашки для аусвайса и мельдкарты. Документы у них были обернуты в бумажку, завязаны в чистые тряпочки и спрятаны так, что даже при самом смелом обыске не отыщешь!

Вернер хохотнул, оглянулся на Лизу, и та поняла, что надо если не поддержать веселье, то хотя бы изобразить, что поддерживаешь. Она представила, что к уголкам губ пришиты две такие специальные веревочки, и потянула за них. Губы раздвинулись в улыбке.

«Мельдкарта, мельдкарта… Что еще за чертовщина? — всполошенно подумала между тем Лиза. — Она у меня есть, интересно знать? Наверняка есть, должна быть. В смысле, не у меня, а у Лизочки должна была быть!»

— Правда, история в конце концов кончилась не слишком весело, — со вздохом продолжил Вернер. — Документы у девушек оказались фальшивые, к тому же сработанные весьма топорно. Фотографии явно переклеены с других документов, причем выглядели куда старше, чем аусвайс. Да и печати были нарисованы очень убого, поддельные буквы на снимках отличались от действительных на странице аусвайса и выглядели кривыми, словно от влаги расползлись. Ну, конечно, девушки оказались русскими партизанками, которые пробирались в город. Удивляюсь я, право, русским: сами же навлекают на своих людей опасность провала. Ну разве можно так безответственно подходить к столь тонкому, деликатному делу, можно сказать, искусству, как l’espionnage!

Лиза слушала его, стиснув ручку саквояжа. Ее так и трясло. Девчонки… бедные девчонки! Что же с ними теперь? Убили, конечно. Ужас какой!

И ее наверняка ждал бы такой же ужас, если бы она поддалась на уговоры тех людей, которые приходили сначала просить, потом требовать, потом угрожать… тех людей, от которых она бежала.

— Честно говоря, — задумчиво протянул обер-лейтенант, — я поторопился отказаться взглянуть на ваши документы.

У Лизы перехватило дыхание.

— Мне ужасно хочется посмотреть на них — просто для того, чтобы узнать, как вас зовут! — смущенно усмехнулся Вернер.

«Да чтоб ты… чтоб ты пропал, фашист проклятый! Чтоб ты провалился со своими кретинскими шуточками!»

— Для этого не обязательно смотреть мой аусвайс, я и так могу вам сказать, что меня зовут Лиза, — снова потянула она за веревочки, пришитые к уголочкам губ, лишь бы не продолжать разговор о своей новой неведомой фамилии. Вдруг повезет, и спутник не станет ею интересоваться.

— А меня — Алекзандер, можно просто — Алекс! — оторвавшись от руля, обер-лейтенант протянул ей руку. — Обер-лейтенант Алекс Вернер. Очень рад знакомству, прекрасная дама!

Пришлось поручкаться с ним. А что делать?!

Алекс Вернер на миг задержал пальцы Лизы в ладони и с явным сожалением повернулся к рулю.