Её звали Шайнара. Тень (СИ)

        - Она так дорога тебе, варн? – торжествующая улыбка озарила лицо старухи. - Что ж, есть одно средство, которое можно попробовать…

- Ну? 

       - Цветки изихоры. Ты ведь знаешь, что такое изихора, и где её можно найти? 

       - В Шорах! Но ты меня за идиота держишь, ведьма?! Нельзя собирать изихору в это время года! Шорские осы никому не дадут уйти оттуда живым. 

       - Но это единственное, что может ей помочь. Тебе решать, - старуха пожала плечами. – Только времени мало…

       Варн наклонился к Шайнаре.

       - Держись, - сказал он тихо. – Я вернусь.

       Рогул вышел за дверь.

       - Нет. Он не вернётся, - старуха захихикала. – Они сожрут его заживо. Но он заслужил эту смерть.

       Для Шайнары всё происходящее вокруг было, как в тумане. В детстве она что-то слышала про особых ос, обитающих в Шорах – местах, где деревья растут необычным образом: плотной круговой стеной с вершинами, наклонёнными к центру. Считалось, что в древности в этих местах собирались служители тёмных культов. Они и вывели особую породу ос, которая должна была охранять их тайны от непосвящённых. 

       Но Шайнара уже не могла отличить реальность от сна. Ей мерещилось, что она опять сидит на пыточном стуле, и её плоть прижигают калёным железом. Она металась в горячем бреду и звала Карлема… 

       Когда лихорадка немного спадала, ей казалось, что она видит лицо Рогула и чувствует прикосновение холодной тряпки к горящей щеке. Он поил её горьким отваром из цветков изихоры, и она снова проваливалась в сон... 

        Во том сне она видела битву и огонь. Много огня. И много грязи. И чей-то призывный и до боли знакомый (но она никак не могла его вспомнить) голос, прорываясь сквозь шум и крики, взывал: «Шайнара, ты должна остановить ИХ!» 

        ***

       Девушка открыла глаза. Солнечные лучи пробивались через маленькие оконца под крышей и длинными лентами ложились на земляной пол. Шайнара по-прежнему лежала на животе, а спину её покрывал тонкий слой из листьев кустрицы – вечнозеленого растения, обладающего способностью вытягивать гной и очищать раны. Кисти рук были забинтованы чистыми полосками ткани, ступни ног – намазаны какой-то жутко вонючей мазью.

       На полу возле очага сидел Рогул. Он дремал, прислонившись спиной к стене и положив на колени меч. Всё лицо его покрывали мелкие тёмные отметины, которых там раньше не было…

       Едва девушка пошевелилась, как он тут же открыл глаза. Рогул поднялся, подошёл к Шайнаре, потрогал её лоб, присел на корточки, чтобы быть на одном с ней уровне, и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ. Так они и смотрели друг на друга, улыбаясь и не произнося ни слова, пока дверь не открылась, и на пороге не появилась старуха. 

       В руках она держала корзину со свежими листьями кустрицы.

       - Вот уж не думала, что ты переживёшь эту ночь, девочка… - сказала она, осматривая ожоги на спине Шайнары. - Но самое страшное позади. Его благодари… - она кивнула на варна. - Не знаю, как ему это удалось, и почему шорские осы отпустили его… Не иначе сам мортан ему помогал! 

        Старуха поставила корзину на стол и, приказав Рогулу вымыть листья, снова ушла.

       - Спасибо тебе, - промолвила девушка, когда они с варном остались одни.

       - Старая ведьма преувеличивает. Не было там ничего сложного. Мой народ часто выкуривает белоголовых скорпионов из нор. Ты ведь слышала о наших белоголовых скорпионах? Они похлеще ваших шорских ос будут… В общем, я просто поджег сухой медвежий помёт. Они его не любят. И ни одна зараза ко мне не подлетела, - Рогул поймал взгляд девушки на своём испещрённом тёмными отметинами лице и добавил, - ну, почти ни одна…

       Он налил в деревянный чан воды, засучил рукава до локтей, и Шайнара увидела, что его руки тоже были все в тёмных отметинах…

       - Как давно я здесь нахожусь? – спросила девушка.

       - Восьмой день. 

       - А Жорлаг Орз?

       - Не бойся, Судья. Здесь тебя никто не найдёт. Этот дом надёжно укрыт от посторонних глаз. А собак я сбил со следа и увёл в другую сторону. Через неделю они поймут, что упустили нас, и вернутся в замок.

       - Почему ты помогаешь мне? Я же хотела тебя убить.

       - Тебе надо восстановить силы, - сказал Рогул, не ответив на её вопрос. - Ты почти ничего не ела эти дни. Я кое-что приготовил.

       Он подошёл к очагу. Там на углях стоял котелок. Варн приоткрыл крышку и помахал рукой, направляя ароматный пар в нос. Потом он достал с полки деревянную плошку и налил в неё своё варево.

       - Давай покормлю тебя, - сказал Рогул и уселся на пол перед лежаком, скрестив ноги.

       - Я и сама могу, - ответила девушка, пошевелив из-под повязок пальцами на руках.

       - Не сомневаюсь. Но когда ещё грязному – (это слово он выделил) - наёмнику выпадет шанс покормить с ложечки Вольную Судью.

       Шайнара пропустила его завуалированный упрёк мимо ушей. Она не думала тогда так, как говорила. Она просто выполняла задание, а для этого все средства хороши. Так учили её в Ордене.

       Рогул поднёс деревянную ложку к её губам. Аромат был странный, а вкус… Варн был никудышным поваром и о сочетаемости продуктов имел весьма отдалённое представление. Но голод – лучший ценитель, и девушка готова была сейчас всё отдать за эту горячую пищу из его рук, которая казалась ей божественной.