Эффект бабочки

Настины же размышления о причинах такого его поведения были совершенно напрасны. Ему просто хочется, чтоб она встречала его. Хочется, и все.

* * *

Настя выспалась. Проснулась бодрой, довольной, счастливой.

Поднялась в кровати, окидывая взглядом комнату. Небо вроде бы не упало, земля тоже не разверзлась, кондиционер не жужжал. Это оказалось не так уж и страшно.

Настолько, что возможность еще одной ночи в чужой квартире уже не пугала. Впрочем, если все и дальше будет развиваться так стремительно, таких ночей будет много.

Здесь же был приготовлен завтрак, принят душ, а еще принято решение, что стоит привезти в эту квартиру хоть какие-то свои вещи. Мысль смелая, но Имагин вряд ли будет против. А она сама… Пожалуй, пора уж махнуть рукой на все пытающийся подтормозить события разум, полагаясь на чувства.

Оставшиеся до его приезда дни Настя провела так, что скучать было некогда. Дома, в ванной, отвалилась-таки плитка, которая уже полтора года грозно нависала над головами домочадцев, отклеившись от штукатурки. Решив, что сильной самостоятельной женщине подобное — раз плюнуть, Настя сначала погуглила, потом отправилась в магазин, чтобы купить необходимое, а потом занялась точечным ремонтом квартиры. Получилось… Ну как-то получилось. По крайней мере, теперь плитка сидела крепко. Вот только ушел на это практически весь день.

А все, что осталось, было потрачено на поход к врачу и в очередную школу. И еще немного — на подготовку к встрече Имагина.

Готовилась Настя тщательно. Готовилась сама, немного готовила квартиру — снова убирала, теперь уже собственный беспорядок, составляла меню, ходила в магазин.

По списку забрасывала в корзину продукты, улыбалась консьержу, волоча пакеты до лифта, разгружала их в холодильник…

Чувствовала себя непривычно, но приятно. Поглядывала на часы, рассчитывая, сколько времени ей нужно на то, чтоб порадовать зверски голодного, как он сам говорил, мужчину, а еще ставя мысленные зарубки — сейчас он должен был выехать в аэропорт, пройти контроль, ждать самолета, взлететь…

— Мы сели, Настя, встречай, — когда Имагин позвонил, сообщая, что приземлился, Настя ставила мясо в духовку. За проведенное здесь время, с техникой она все же разобралась, что стало еще одним поводом для гордости.

— Ага, — она скинула, а руки задрожали.

Ей очень хотелось поскорей снова встретиться, увидеть его, поцеловать, обнять, услышать голос уже не в трубке, а вживую, но когда встреча стала такой реальной, сердце сжалось на секунду в тревоге. Это ведь будет, по сути, первое их свидание после. И как бы там ни было, все равно страшно…

Разрываясь между процессами и мыслями, Настя понеслась в ванную, переодеваться. Встретить его сытным ужином — это прекрасно, но и самой ведь нужно не упасть в грязь лицом.

То самое платье, которое ему когда-то понравилось, село отлично, несмотря на трясучку в руках, стрелки получились ровными, а губы очень даже красиво розовыми.

Осталось дождаться…

* * *

— Ты уже дома, Имагин? — Глеб ехал по вечернему городу, нервно постукивая пальцем по колену. Вот, что значит невтерпеж. Аж ладони чешутся, как хочется подогнать водителя, но положено держаться и терпеть. Зачем торопиться? Все равно ведь никуда не убежит. Ни он от нее, ни она от него. До дому осталось не так-то долго.

— Нет, скоро буду, а что? — они с Марком договорились созвониться сразу, как Глеб прилетит. Самойлову нужно было что-то уточнить относительно работы его ребят, да и просто поприветствовать.

— Ты меня спрашивал насчет детской, прости господи, хореографии.

— Да, — если быть совсем уж честным, слушал Глеб вполуха, но изо всех сил пытался не отвлекаться.

— В общем, я спросил у Саши. Самарской. Их старшая танцует где-то, она обещала узнать, есть ли у них вакансии.

— Спасибо.

— Не за что пока… А ты это для…

— Для Насти.

— Мммм, — Марк протянул, явно желая продолжить беседу. — А у вас с ней…

— Самойлов, я сейчас еду домой, и там меня ждут, и думать я сейчас могу только об этом, так что ты прости, но давай завтра поговорим?

— Ну ладно, — наседать Марк не стал. Он же не зверь, в конце-то концов. Тоже иногда припекает. Хорошо, что сам он редко уезжает, а Снежка, которая раньше часто моталась по своим творческим делам, в последнее время все же больше дома. Это, конечно, та еще пытка, но так спокойней.

— Пока, — Глеб скинул, не заботясь особо о том, насколько грубо это выглядит, устремил взгляд за окно — они въехали в нужный двор.

Потом было приветствие консьержа, вбрасывание чемодана в лифт, следование за ним, бесконечно долгий подъем, поиски ключей, дверь на все замки, а потом …

Настя не заметила тот момент, когда он оказался в квартире. Злосчастные гренки, которым положено было стать составляющей салата, сгорели, и чтоб выгнать их запах, девушка включила вытяжку. Сама же повернулась спиной ко входу, зло дергая листья салата, отрывая полоску за полоской…

Глеб же, увидев ее, почему-то потерял дар речи. Вот просто. Без причины. А потом отпустил этот долбанный чемодан, который так и волочил за собой по коридору, сбросил по пути к девушке пиджак, подошел.