Эффект бабочки

Особо не прислушиваюсь, знаю уже его привычку выкладывать сугубо местечковые новости так, будто я действительно в курсе – кто такая Мэри-с-Цветочком и почему у сержанта Боба – того, что из Оклахомы, неприятности с женой.

Поскольку мы однофамильцы, да и корни у копа шведско-датские, Дан решил поинтересоваться, а не родственники ли мы? Оказалось, и в самом деле родственники – аж в девятом колене. Точнее – в девятом колене он родственник моим документами, но Эрик Ларсен, чьё имя я сейчас ношу, приходится родичем и мне.

Дану хватило и такого дальнего родства, ходит теперь сияющий, называя меня постоянно кузеном. Заодно эксплуатирует по-родственному, правдами и неправдами напрашиваясь на все тренировки.

– Может тебе попроситься у капитана ассистентом? – Вытираясь полотенцем, с ноткой сомнения интересуюсь у кузена, – ты всё равно торчишь на всех моих занятиях, вон как загорелся!

– А можно?! – Вспыхнул Дан.

– Я-то откуда знаю?! У капитана интересуйся, можно или нельзя. Может, в позу встанет, да запретит – мало ли!

Не дав толком высушить волосы, Дан потащил меня к капитану в прокуренный кабинет.

– Ассистентом? – Не выпуская дешёвой, на редкость вонючей сигары, поинтересовался Мэтью Скот, – а потянет?

– Ларсен, сержант Риджуэй и пожалуй – Лесли из архива, вот самые толковые.

– Лесли? – Чуточку удивился капитан, голос которого из-за сигары в уголке рта прозвучал несколько невнятно и гнусаво, – не ожидал таких талантов. Знаю, что в школе он борьбой занимался, да потом боксом совсем немного. У нас он как-то быстро в архивах осел. Не то чтобы трусоват, но осторожен чрезмерно.

– Про характер не веду, тут вам лучше знать.

– Хм… почему бы и нет? – Мэтью хрустнул пальцами и достал из письменного стола и бутылку с бурбоном и не слишком чистые стаканы, – с тем условием, что если уж возьмёшься учить, то не бросать через несколько недель.

– Ну… до начала лета точно… да к этому времени мои знания и закончатся, не великий я мастер.

Сделку отметили выпивкой – довольно дрянной, нужно сказать.

– Эрик, мы тебе квартиру нашли, – нарисовался Толстый Джо, как только мы вышли от капитана. Чуть больше девяноста килограмм при росте метр семьдесят, по местным меркам толстяк. Такая вот забавная ересь получается – спортом почти никто не занимается, пьют и курят едва ли не поголовно, а толстяков почти не наблюдается.

– Надеюсь, не в Гарлеме? – Интересуюсь у Джо ёрнически.

– Я не спятил ещё! – Возмущается тот, приняв шутку за чистую монету, – Манхэттен. Метро напрямую через Гарлем проходит, так что добираться тебе нормально. Давай, не тяни! Домовладелец там мистер Коэн, старый хрен и параноик изрядный. В жильцах всё больше евреи из приличных – знаешь, дохленькие всё больше.

– Да они всякие бывают, – вспоминаю Шломо из университетского спортзала. Вот уж здоровило! Чёрный, носатый и пейсатый, как и положено порядочному еврею, был он ещё и фанатом железа, что вообще-то среди евреев встречается нечасто. Но у них так часто – в спорте они редко заходят дальше лёгкой физкультуры, зато уж если поняли, что это их спорт, так всё! Танком не остановишь.

– Всякие, – согласился Джо, – но у Коэна фишка такая, он яйцеголовых дохляков собирал у себя.

– Ешиботников[91], что ли? Не нужно мне такое счастье!

Опасение не напрасны, среди этих ребят полно чудиков, серьёзно сдвинувшихся на религиозной почве. Израильтяне светские сами не горят желанием иметь таких соседей. Да и подруга детства, вышедшая замуж за израильтянина, о евреях религиозных, отзывалась исключительно матерно. И это Сюзен, человек крайне толерантный. Правда, у неё в соседях не просто религиозные, а какие-то вовсе ортодоксы… не помню, какая между ними разница.

– Не… – смеётся толстяк, – я не спятил ещё! Обычные ботаники яйцеголовые – преподаватели университета, медики всякие. Дохляки, но нормальные, без религиозной зауми. Просто насобирал дохляков… ну ты понимаешь – связи там, влияние… а теперь газеты читает и боится. В городе-то весело сейчас, и чем дальше, тем веселей.

– Охранником, что ли? Что-то мне подсказывает, что условия домовладельца могут показаться не очень удачными для меня.

– Давай сходим, – подтолкнул меня Джо под локоть, – да поговорим! Тогда и решишь.

Мистер Коэн больше походил на пожилого белоруса, смеха ради отрастившего пейсы в дополнение к бороде и напялившего кипу. Среднего роста, очень основательный и спокойный… вот только торговался, как еврей канонический!

– … никак невозможно! – Стенал он, воздевая руки вверх, – за такую цену мне проще пойти с протянутой рукой, чем сдать квартиру! В синагоге ребе высмеет – скажет, ты совсем спятил, друг мой? Если ты хочешь заняться благотворительность, так не лучше ли заняться кормлением голодных и посещением больных? Зачем ты посадил себе на шею этого здорового варвара, Шломо? Шея у тебя не такая толстая, и на ней уже сидит Циля с детьми, да и зятья норовят залезть туда же!

– Мистер Коэн, – прерываю монолог, – я ещё квартиру не видел. Домовладелец запнулся и захихикал как маленькая девочка, что выглядело более чем странно.