Эффект бабочки (СИ)

— Мм… — Мэри устало привалилась к неподвижной фигуре Джона. На её груди медленно растекалось кровавое пятно. — О чём ты, Шерлок?

В синем свете всё казалось столь нереальным, что Шерлок вздрогнул. Над головой проплывали огромные рыбы.

— О причинах… Ты сказала, что это всё из-за того, что пуля предназначалась мне, но ведь в таком случае… — Шерлок обвёл взглядом помещение и остановился на растекающемся кровавом пятне.

— Да, знаю, глупо. Ведь логично, что в таком случае ты бы смог спасти и меня в этот день. По крайней мере, ты попытался бы. Не шло никогда речи о случайностях и эффекте бабочки. Лишь о возможностях путешествовать между сознанием. Любой человек. Любое время. Любое место. Нужно лишь найти нужную дверь. Ты и не представляешь, насколько могущественно человеческое сознание.

— Значит…

— Да, Шерлок. Ты всегда мог так сделать. Мог спасти меня. Спасти случайного человека на улице, кого угодно… Достаточно лишь в нужный момент выйти из «реального» в «мнимое». К несчастью, такой переход возникает совершенно случайно. Тебе (а, вообще говоря, Джону) повезло. История Хлои Брук… Полагаю, именно упоминание Мориарти вызвало сдвиг. Хотя, быть может, твоё подсознание распознало ошибку в решении головоломки, когда ты увидел внешнее сходство Хлои с сестрой… Чёрт разберётся во всех этих причинах.

— То есть всё это время ничего не происходило на самом деле? До того момента, когда я вновь оказался в здании театра при помощи Джона-из-Афганистана — всё это происходило лишь в подсознании?

— Да, можно сказать и так, — Мэри устало улыбнулась, — но всё это теперь не имеет значения. Ты ведь преуспел. Всё, что тебе было нужно сделать — перевести стрелки в нужный момент. Ты разве не заметил? Каждый раз, когда ты делал что-то неверное, реальность просто исчезала, и ты падал. Но кое-что из моей «научной» теории, конечно, верно. Вот только вместо бесконечного множества «сценариев» в твоём распоряжении оказалось всего два варианта развития событий: тот, что ты увидел в начале, и тот, к которому тебя привели нынешние решения.

— А как же кинжал от писем? Я ведь забрал его из «прошлого»?

— Нет, — Мэри покачала головой. — Это был лишь трюк. Если ты сейчас проверишь карманы, то не обнаружишь его. Это всё — лишь попытки адаптации твоего собственного сознания.

— И, всё же, у меня ещё много вопросов…

— Но это может подождать, Шерлок, тебя ждут там — в «реальном мире». И… — Мэри хмыкнула, — кажется, к большой радости ваших соседей, играть на скрипке в ближайшее время ты не сможешь.

***

Где-то недалеко звучали сирены полицейских машин. Холодный ветер трепал волосы, капли дождя падали на лицо, но Шерлоку было всё равно. Значительных размеров тёмное пятно на его левом плече замедляло свой рост с каждой минутой, благодаря усилиям Джона, прижимающего рану. Превозмогая боль, Шерлок поднял правую руку и успокаивающе сжал предплечье Джона.

— Всё будет хорошо, Шерлок! Лестрейд уже в пути, слышишь? — голос Джона дрожал. Ватсон был бледен. Очень бледен. Но это не была та мертвенная бледность, что Шерлок наблюдал раньше, прижимая ткань шарфа к его шее. Нет, с этой бледностью на лице друга Шерлок, пожалуй, мог примириться.

Было больно. Очень больно. Казалось, что его плечо всё нашпиговали огромными иглами. Чей-то мягкий голос на задворках сознания вёл с ним беседу о чём-то странном и далёком. А сотни, тысячи мнимых дверей тихо, без скрипа запирались на замок. И Шерлок не был уверен, что сожалеет об этом.

— Да, — просто ответил детектив, голос его почти не дрожал, — всё будет хорошо.

И Шерлок широко улыбнулся.

========== Эпилог ==========

Первое, о чём подумал Шерлок, когда очнулся, было: «это не Бейкер-стрит».

На самом деле, он мог бы точно сказать, что находился в больнице: это выдавал свойственный всем медицинским заведениям уникальный запах дезинфицирующих средств и особенности одежды — больничную робу сложно перепутать с чем-либо другим. Да и иных, менее очевидных сигналов, ради которых даже не требовалось открывать глаза, было предостаточно. Но Шерлок всё равно сначала подумал именно так: «Это не Бейкер-стрит». Не потому, что большую часть времени он просыпался в своей комнате дома на вышеназванной улице. И не потому, что совсем уж не ожидал оказаться в больнице. Всё это было второстепенно. Главным было вот что: дом на Бейкер-стрит был «домом» в привычном понимании. Иначе говоря — маркер «безопасность».

Эта привычка выработалась у него довольно давно. А если быть точным, почти сразу после «прыжка» в игре с Мориарти. Это произошло в тот момент на съёмной квартире в Копенгагене, когда Шерлок, покинув Лондон, начал выслеживать преступную сеть, оставленную в наследство миру гениальным безумцем. Тогда-то, проснувшись в пять утра в крошечной комнатушке, на скрипящей кровати с пружинами, большинство из которых насквозь пронзали тонкий дряхлый матрас, Шерлок и подумал впервые именно так: «Это не Бейкер-стрит. А пока я не буду на Бейкер-стрит, я не буду в безопасности».

Вообще говоря, эта привычка так и не исчезла до сих пор.