Эффект бабочки (СИ)

Он зажмурился и зажал уши руками, не заметив, как всё столь же резко прекратилось. Лишь мягкое прикосновение к плечу заставило Шерлока опустить руки и посмотреть вверх: Мэри не выглядела злой или обвиняющей. Она улыбалась.

— Спаси его. Ты не сможешь сделать этого в сложившейся ситуации, но, быть может, тебе удастся изменить это.

— Что изменить? — Шерлок спросил, даже не пытаясь скрыть удивления в голосе.

Они вновь оказались на чердаке. Ветер выл, а капли дождя сквозь дыры в стенах попадали в помещение. Шерлок всё так же прижимал ткань к ране, и его по-прежнему колотило. Единственным, что изменилось, была Мэри.

Она стояла возле одной из стен, скрестив руки, и внимательно следила за Шерлоком.

— Это, — она обвела рукой пространство вокруг.

— И что же я должен сделать? — Шерлок, словно утопающий, готов был цепляться за любую соломинку.

— Вернуться в самое начало.

Комната неожиданно начала плыть перед глазами Шерлока. Полумрак сменился утренним освещением, а серые стены и дощатый пол и вовсе переменились до неузнаваемости. Узор на обоях постенно стал знакомым рисунком. Из неоткуда появилась мебель и прочая обстановка.

Теперь это была гостиная в доме на Бейкер-стрит, сомнений не было. Но всё же, что-то неуловимо неправильное было в происходящем.

Пальцы детектива, до сего времени сжимавшие ткань, теперь отчего-то сами собой разжались. Шерлок стоял на коленях в своей собственной квартире. Руки были в крови, но ничего больше не напоминало о произошедшем накануне. Никого в комнате не было, кроме него и Мэри. Она следила за ним с всё тем же любопытством.

— На этот раз дверь я выбрала за тебя, но дальше придётся управляться самому.

— Дверь? — Шерлок сопоставить понятие «дверь» с тем, что произошло только что. И это сопоставлялось как-то не очень.

— Скоро и сам поймёшь. Я буду ждать тебя по ту сторону. А сейчас, — она взмахнула рукой, отчего окна распахнулись, — тебе лучше сесть в кресло, как недавно утром.

— Утром? — Шерлок, поднимаясь на ноги, следил за тем, как медленно кровь с его пальцев будто испаряется. Возможно, он просто ещё не отошёл от пережитого шока, но отчего-то происходящее безумие не слишком его пугало.

— Да, Шерлок, что было утром?

— Утром я проводил эксперимент, — на кухонном столе начали появляться пробирки. А Шерлок собственноручно подписывал себе диагноз душевнобольного исполняя повеления мёртвой женщины, которая ко всему прочему обитала только в его собственной голове.

— Чем подробнее ты вспомнишь, тем лучше.

— Аутопсия. Мумии кролика, найденной в одном притоне, — Шерлок помнил это прекрасно.

— Не самая удачная мумия, верно? — в ответ на это Шерлок кивнул.

— От внутренних органов не избавились. Поэтому…

— Запах стоял не самый приятный, — при её словах комнату, в самом деле, наполнил душок гниения. А в голове единственного в мире консультирующего детектива медленно осознание: «что бы ни происходило, этого произойти не

может», — поэтому окна были нараспашку.

Комната стала куда более чёткой.

— А теперь садись, Шерлок. И возьми в руки скрипку, — Шерлок подчинился ей, сам не зная, почему, — и последний вопрос: когда в комнату вернулся Джон, что ты играл?

— Баха.

Шерлок взялся за смычок, бездумно проведя им по струнам скрипки, и тут же мгновенно морок рассеялся. Вес музыкального инструмента в руках стал настоящим, так же как и звук, извлекаемый из него. Мэри (настоящая ли мнимая она была) исчезла. Шерлок подумал бы, что все события прошедшего дня привиделись ему в наркотическом бреде, если бы не знал точно, что в квартире на Бейкер-стрит ни кокаина, ни морфия больше не водилось. В конце концов, теперь тут жила маленькая девочка. А детям свойственно быть любопытными. Шерлок не просил бы себе, если бы из-за его пристрастий пострадала крестница.

И всё же происходило что-то странное — в чертогах никогда раньше не было так… реалистично. Что в общем-то давало однозначный и простой ответ: Шерлок сейчас находился не в чертогах.

Тем временем, на лестнице послышались шаги, а после — покашливание, и в комнату вошёл, отмахиваясь руками, Джон.

— Господи, что за вонь! Шерлок, ты что, труп сюда притащил?!

Шерлок хотел было поприветствовать его, поговорить с Джоном, обсудить события грядущего дня — сейчас было даже неважно, что всё это могло оказаться лишь происками бунтующего сознания. Шерлок был рад увидеть друга невредимым. В конце концов, он мог бы отговорить Джона участвовать в деле (которое, вообще говоря, сам детектив ещё даже не взял).

Однако вместо этого Шерлок молчал, и только доиграв мелодию, произнёс (по крайней мере, его губы двигались, да и звуки точно исходили от него самого):

— Труп притащил Андерсон. И это даже не совсем труп — мумия, — Шерлок осознал, что слова — точная копия сказанного им в прошлый раз — свою речь он не контролировал, как, впрочем, и действия.

— Мумии так не пахнут. Разве их цель не сохранить тело в относительной целости? Потому что гниение этому явно не способствует.

— Что же, это была плохая мумия.