Эффект Бали

Когда мы вернемся в Москву, я надеюсь, что больше никогда тебя не увижу.

Ты худшее, что есть в моей жизни.

Я тебя ненавижу».

– Глеб, Марго сюда едет. Вечеринку придется проводить завтра, – крикнул ему с другого угла поляны Сева.

– Что?

– Закрывают границы. Мы проводим вечеринку завтра в ночь и тут же уезжаем наутро.

– Кто так решил?

– Марго.

– Ага. Удачи.

Он не знал, как реагировать. Сбежать, как обычно? Найти Иоланту? Поговорить с Гуру? Может, спросить совета у Севы?

Обычно в таких ситуациях он обращался либо к Марго, либо к алкоголю.

Бессовестный и несамостоятельный мальчик.

– Ты чего? – Сева оказался рядом. Он аккуратно кладет ему руку на плечо.

– В смысле: вечеринка завтра? У нас ничего не готово! – орет Леша.

– Леш, предупреди Ваню этого, что перенесли, – отвечает ему Глеб. – Все нормально, Сев. Все нормально. Работаем дальше.

Через час приезжают Марго с Кристиной. Они тут же все вместе собираются под рабочим навесом, становятся в круг, словно снова находятся в «лаборатории» в Москве.

Мы едва успели купить билеты. Цены выросли в четыре раза. Вылет в восемь утра.

– Нас положат на карантин? – спрашивает Леша.

– Не знаю. Вряд ли. Насколько я знаю, сейчас это только для тех, кто приехал из Европы. У нас должна быть самоизоляция две недели.

– А если кто-то из нас заражен? – осторожно предполагает Сева.

Марго поджимает губы.

– В аэропорту проверяют. Главное – чтобы не было температуры. – Она быстро прикладывает ладонь ко лбу Севы, потом Леши, потом Глеба. – Нет. Нет. Нет. У кого-нибудь есть кашель, потеря вкуса?..

– Потеря вкуса…

– Леша, сейчас без шуток, умоляю. Есть симптомы?

Они все отрицательно качают головами.

– Главное – пройти проверку и доехать до Москвы.

Периодически Марго взглядом возвращается к Глебу. Он стоит в уголке, гневно скрестив руки на груди и глядя на них исподлобья.

– Возможно, я останусь, – говорит Кристина.

– Что? – пугается Марго. – Неизвестно, когда границы откроют. Ты разве не купила билет?

– Нет. Еще не купила. Здесь солнце, океан, у меня есть друзья, работа удаленная. Я могу провести карантин здесь.

Марго замечает, как Леша о чем-то задумывается.

– Даже, мать его, не смей! – она тычет в него пальцем. – Мы вернемся все вместе. Кристина сделала свой выбор.

– А почему мы не можем сделать свой? – подает голос Глеб. – Может, кто-то из нас тоже не хочет возвращаться?

Стало тихо. Шумели только рабочие на заднем фоне. Бали, воспользовавшись этой паузой, выпустил молнию где-то вдалеке. Глеб готов был рассмеяться от такого совпадения.

– Глеб, что ты несешь? – тихо спросила его Марго.

Леша и Сева опасливо переглянулись.

– Неизвестно, на сколько может затянуться карантин, – стал рассуждать Сева. – Ты можешь не вернуться в Москву еще несколько месяцев.

– И где ты возьмешь денег на билет? – добавила Марго.

– Да, Глеб-Фадей, решение серьезное. Лучше не рисковать. Я бы сам с удовольствием остался, но… опасно как-то. Я бы один не рискнул.

Что-то не так. Что-то определенно не так.

– Марго. Давай выйдем, покурим.

Нет фразы страшнее. После нее всегда следует какой-нибудь катарсис.

Марго растерянно проходит за ним, они отходят недалеко, так, чтобы их никто не слышал. Глеб молча достает сигареты, зажигалку и телефон. Открывает переписку и передает ей. Марго, не понимая, что происходит, читает переписку и на глазах краснеет.

– Я… была пьяна.

– Ты была права.

Этого она точно не ожидала. Она ждала истерики, скандала, публичного унижения – все это было бы в духе Глеба. Они с Севой с ужасом представляли, что будет, когда Глеб узнает о них.

– Я не должна была этого говорить, я просто выпила… – начинает оправдываться она.

Глеб отрицательно качает головой, молча поджигает вторую сигарету и передает ей. Она сразу вспоминает их знакомство.

– Я… должен вырасти. Должен понять, что не будет кого-то, кто вечно меня спасает. Пора уже начать нести ответственность за себя.

Она не верит, что он это произносит.

– Я это понял благодаря Иоланте, благодаря Гуру… – он запинается. Тяжело выдыхает дым и смотрит в пол. Марго узнает в нем того трогательного мальчишку на кухне во время «посвята». – У нас нет будущего. Ты права. «Мясо» сгнило окончательно. Наша дружба уже не та, что раньше. Наша дружба калечит, а не спасает.

– Ты хочешь мне отомстить, да? – шепчет она яростно. – Хочешь, чтобы я почувствовала себя виноватой за то, что пожелала тебе смерти? Хочешь наказать меня?

– Нет! Марго, нет! – Он кладет руки ей на плечи, сигарета тлеет около ее уха, дым лезет в глаза. – Напротив, я не хочу, чтобы ты снова чувствовала такую огромную вину. Такую ненависть. Я люблю тебя, Марго. По-особенному. Я люблю нашу тусовку, но она уже мертва. И нам остается только умереть красиво.

Она не верит. Просто не верит. Разве она не хотела этого? Разве она не чувствовала облегчения, когда он уехал? Разве не это они обсуждали с Севой?

Она мысленно обращается к магии Бали, потому что сама решить не в состоянии. Она не то чтобы не знает, что ответить, она не знает, что чувствовать.