Эффект Бандерлогов

– Ну, идиотов я много видел на своём веку. Бывает… Но, вот плясать под их дудку! Извините. Я умываю руки. Вы меня не знаете, я вас тоже… Пойдёмте, Анатолий, – Толян не сразу понял, что обращены последние слова к нему.

– Пойдём, Толян, ты чего?

– Да… ну их.

Они молча встали, задвинули стулья и пошли к выходу.

Все сидели молча, абсолютно не представляя – что в таких случаях делать. Джон Смит, кивая головой, дождался, когда «боевой отряд» удалится из помещения, и сказал со вздохом разочарования:

– Я так и знал… Не то что действий, а просто правдивого доклада о состоянии дел от вас не дождёшься. Будем думать. А пока – расходимся. О времени новой встречи вам сообщат.

На этом большой сход и закончился. Все расходились, как всегда соблюдая полную конспирацию строго по одному… до ближайшей опушки. Там дружно закурив, стайка революционеров двинулась к дачному кооперативу, обсуждая на ходу случившееся происшествие:

– Нет! Вы подумайте, – негодовал Сева Протестантов, – отказаться от борьбы, практически не начав её! Какой к чёрту это авангард? Да ещё боевой!

– Конечно, – поддакивал спотыкающийся сзади Степан Гопта, – у каждого свои обязанности… Но если назвался груздём…

– Кто их вообще проверял? – возмущался Бездорожный.

– Вообще-то это люди сверху, от Полковника… твоего, Стёпа, друга – ответил виновато Буйнов.

– Как? – недоумённо проговорил Гопта. – С какого такого верху? Ты что, сдурел? Как может быть боевой отряд подпольщиков сверху? Ты что, Миша, того? Это, что же, по-твоему – их прислали, против… Да ты сдурел… Я-то думал. Нет! Правильно я думал… Все вы тут… Полковник мне не друг вовсе. И с чего ты взял, что он… – прервался, ускорив шаг, Степан Степаныч быстро оторвался от отряда подпольщиков, и вскоре совсем пропал из виду.

– Заложит, – сурово сказал Бездорожный. – Как пить дать… С него станется! Не знаю как вы, а я… – и он тоже скрылся, ускорив шаг.

Повисшую тишину нарушил председатель разваливающегося на глазах «Возрождения» Михаил Викторович Буйнов. Он, трусливо озираясь, прошептал сгрудившимся вокруг него остаткам раздробленной группы:

– Вот что, господа.

При слове «господа» все замахали руками и зашипели: – Тише, вы, со своими господами, – зашипел на него Ледорубов, бывший министр экологии. – Надо по-добру, по-здорову расходиться. Затаиться и ждать. Авось – пронесёт.

– Трус! – взвился художник Протестантов. – Только чуть забрезжила надежда! А вы – в кусты! Трусы. Все вы! Я ухожу от вас! Оставайтесь со своими Джонами, Смитами и прочими недоумками. Я – ухожу в искания! Ещё услышите.

Но ушёл он не в искания, а в свой домик, стоявший на краю дачного кооператива. Егор и Толик уже ушли. Куда – никто не знал. Художник покосился на разбросанные постели недавних жильцов из отряда боевой группы. Хмыкнул и, закрывшись на засов, сел писать докладную записку, «куда следует».

Этим же самым занимались ночью и остальные участники тайной организации. Господин Буйнов излагал мысли на бумаге сухим казённым слогом, уповая на «…понимание компетентных органов. Мудрость руководства. Его личную преданность делу возрождения страны. Прошлые заслуги» и ещё много всякой ерунды и казуистики, выраженных в расхожих идиомах и восклицаниях. Смысл послания был один – доложить о тайной организации, в которую его привело исключительное желание «выявить и обезвредить».

Содержание писем остальных членов тайной ячейки мало чем отличалось от этого опуса.

Тайная ячейка истинных борцов с ненавистным режимом развалилась, при первом же удобном для её членов случае. Члены ячейки, не дождавшись финансовых вливаний, поняли, что делать и ловить здесь нечего. А значит уходить надо и рубить концы. Оставляя всё же пути к отступлению в виде докладов «куда следует», на тот случай, если придётся отвечать за участие в несанкционированных организациях.

Доклады написать не проблема. Но вот, куда их нести? В округе был один начальник, который общался с вольными, условно вольными и досрочно освобождёнными под подписку – бывший полковник, ныне председатель хозяйства Александр Оттович Роммель. Но он же – с ними! Так говорил Гопта! Или…

А вот мы и проверим! – решили все заговорщики почти одновременно.

Кто лично был знаком с председателем – полковником Роммелем. Кого язык привёл, который, как известно и до Киева доведёт – не суть важно. Важно, что у Саши Полковника накопилась горка докладных записок от кающихся «патриотов». Ситуация абсурда! С одной стороны, председатель Роммель – вроде помогает тайной организации… А с другой – единственный представитель власти на хуторе… К кому ещё податься? Если выгонит – значит… А вот, что значит, горе-протестанты не решили. Но идти надо! Пошли… Может, советом поможет?

Приходили они по одному. Говорили тихо. Полковник, слушая, кивал и вставлял иногда:

– Очень хорошо, что одумались, товарищ. Попробую ходатайствовать… Идите… пока… надо – вас вызовут.

Он сложил все листки в папку зелёного цвета, сел на велосипед и отправился в районный центр, предварительно сообщив по рабочему сотовому телефону начальнику режима района о своей отлучке.