Эффект Бандерлогов

– Ладно, не заморачивайся. Пока хватит, для первого раза. Хочу помыться и поспать часок.

– Ваш дом – умный дом. Халат и тапочки в ванной комнате, на вешалке. Вода отрегулирована на комфортную температуру в тридцать восемь градусов. Можете идти мыться, сэр.

– А давай ты меня будешь не сэром называть, а Игнатом.

– Конечно, Игнат. Мне это очень приятно. Я должна присутствовать в душе, Игнат?

– Не… А вдруг Хрыстя заявится? Она тебе волосья быстро повыдёргивает.

– Без вашего, Игнат, приказа – дверь она не откроет.

– Та! Ты Хрыстю не знаешь. Услышит бабский говор – сломает… Ого-го… она у меня, – Игнат разделся до трусов, сложил свои вещи армейским способом – на стул, стоявший в кухонной зоне, и пошёл в душ.

Ещё по дороге с вокзала немногословный водитель всё же кое-что поведал Игнату. Сказал, что Хрыстя уже знает о приезде мужа и едет из Страсбурга в Женеву. Должна с часу на час прибыть. Встретить жену Корж хотел вымытым и с накрытым столом.

Выйдя из душа, он дотронулся до погасшего экрана. Появилась трёхмерная карта Женевы с ориентирами, выбранными накануне Игнатом.

– А где здесь вино продают? – спросил Корж, одеваясь.

– Вы можете сделать мне заказ, и вам всё доставят в квартиру.

– Это хорошо, но я хочу пробздеться немного… Извините, конечно… Хотя ты же всё равно машина, а не баба…

– Слово «пробздеться» не имеет точного перевода, поэтому по аналогии и с учётом построения предложения я сделала вывод, что вы, Игнат, хотите прогуляться.

– Молодец. Кумекаешь. Хочу.

– Только включите свой адаптер. Он у вас в правом кармане брюк…

– Шарилась? – шутливо спросил Корж.

– Опять по аналогии делаю вывод: вопрос, рылась ли я в ваших карманах, не уместен. Это невозможно. Нет. Но от меня трудно что-то скрыть. Если возникнут сложности, назовите моё имя. Скажите просто «Маша», и я помогу вам в затруднительной или неординарной ситуации.

– Знаешь, Маша, я в таких затруднительных ситуациях бывал в своей жизни… А прогулка вдоль Женевского озера – это мечта детства.

– Знаю. Мне хорошо известна ваша, Игнат, биография.

– Да? Откуда же?

– Я не задаюсь подобным вопросами. В программе заложено.

Игнат вышел из дому и ощутил прекрасный запах каких-то цветов или деревьев. Услышал пение птиц и удивился отсутствию потока машин. Вид был просто сказочным. Парк ухожен и немноголюден. Редкие парочки и дамочки с колясками прогуливаются не спеша. Тишину нарушает пение птиц и крики какого-то противного свойства. Вскоре объявился и зверь, издающий их. Прогуливающийся между аллеями наглый и крикливый павлин. Он попрошайничал, как обычный серый воробей, нисколько не стесняясь, при своём аристократическом виде и внушительных размерах, побираться от людей. В открытых загончиках разгуливали домашние козочки, овечки, куры с хохолками, петухи маленького размера с грозным нравом. Их кормили дети, набирая корм из стоящего прямо здесь же аппарата. Кинул монетку, или прислонил персональную карту, подставил ладошку, – и угощение у тебя в руке. Чуть в сторонке за невидимым рвом и небольшим заграждением звери побольше. Носороги, верблюды, буйволы. Ограждение так замаскировано под ландшафт, что создаётся впечатление полной свободы животных. На лужайках, усевшись на разноцветные пледы, сидят целые семейства с корзинами для пикников, разложенной едой и вином. Смеются, пьют вино… и, что интересно, не из пластиковых стаканчиков, как обычно на природе, а из стеклянных бокалов.

Игнат невольно улыбался ранней весне, тёплой погоде – где-то около восемнадцати тепла, и умиротворённости вида происходящего.

«Вот же живут люди. Такие же, как мы. Так же устроены. Не орут, не напиваются в стельку, не дерутся, не плюют шелухой от семечек на тротуар. Кто-то громко смеётся – да… Но в смехе абсолютно отсутствует агрессия… Почему? Почему мы, выезжая на пьянку, на природу – напиваемся в хлам, часто заканчиваем её в вытрезвителе, больнице или в полицейском участке? С чем это связано? Не понимаю…»

Размышляя и наслаждаясь, Игнат вышел к набережной. Уютная набережная. Несколько каменных мостов. Белые лебеди парами бороздят гладь прозрачной воды Женевского озера. На стороне где он находился ряд шикарных отелей. Чуть левее – огромная струя воды, прямо из озера уходит метров на семьдесят в небо. Фонтан! Под мостом увидел нищего. Сидит и просит, склонив голову к земле.

– Дал бы тебе, браток, чего-то, да сам немного поизносился. Извини. Наличности нет.

Игнат отошёл шагов на пять, как вдруг услышал слова вдогонку:

– Пшел вон, русский сви́нья… Я не во́зьму от те́бя… Псша крэв… Иб тваю матка…