Эффект Бандерлогов

Внутри – всё смотрелось очень солидно – мигает, светится и играет. Интерактивная карта, секретные схемы, планы по захвату власти. Это впечатлило прибывших тайно, под видом дипломатов западных спецов. У самих же революционеров задача стояла одна – увеличить финансирование, побольше украсть денег и переправить за рубеж. Никто всерьёз не решился бы на открытое противостояние власти. Уровень поддержки верхушки власти достигал девяноста процентов! Это при том, что треть уже сидела в лагерях различной строгости. Остальные – под строгим надзором. Так уж заведено в России и, давно стало традицией. Тирания – воспринимается не то что бы как благо, а как необходимое и достаточное условие для процветания и мощи России. Либерализм и демократия – возбуждали массовые протесты, подстёгиваемые уверенностью в отсутствии наказания. Мягкость и толерантность властей для россиян означало не что иное как – слабость и виноватость пред народом. А когда палкой, да по спине, и всем, без исключения – это по-нашему. Не только мне, а и соседу, и мироеду-лавочнику, и кровопийце-заводчику, и бывшим миллиардерам-кровопийцам, и чиновнику – суке продажной. Виновны! А виноватых – всегда бьют. Так их, гадов! Ну а если мне досталось – случайно, сам виноват. И только небольшой процент, действительно не глупых, по их пониманию, граждан, несли в себе протестные настроения. Так, что рассчитывать на успех очередной революции было рано. Надо дождаться, когда власти успокоятся, смягчат политику, уменьшат давление, и тогда бунтовать. Так было и при демократизации и отмене крепостного права Александром Вторым, так было и при слабом и не до конца жёстком Николае Втором, так было и во времена Хрущёвской оттепели и позже при смягчении режима при Горбачёве. Попробовали и при мягком плюшевом Медведке… А сейчас – без толку бузить. Сломают. Но имитация протеста, с перспективой заработка и отъезда – будоражила умы псевдореволюционеров.

Толстый лысый человек, возглавлявший движение – был бывший, снятый с должности за взятки, мэр небольшого города на юге России. Обиженный и отстранённый, он долго не мог найти себе применение.

И вот однажды его нашли. Да. Он жил тихо в своём маленьком домике (коттедж и квартиру – отняли сразу, как завели дело о взятках), стоявшем в бывшем дачном кооперативе в тридцати двух километрах от Москвы по Минской трассе.

Началось всё буднично. Утром рано к дому подошёл мужчина, очень похожий на рыбака. Сапоги, плащ-накидка, удочки в руке. Из-под серенькой кепки – торчит большой нос, обрамлённый густыми усами и бородой. Тёмные очки, несмотря на пасмурную погоду. Мужчина остановился у калитки и окликнул Буйнова Михаила Викторовича, бывшего мэра:

– Господин Буйнов…

– Да… Я… Вы ко мне? – несколько рассеянно ответил наш толстячок, который вышел из дому по малой нужде и никак не ожидал гостей.

– Простите, Михаил Викторович, – голос незнакомца был мягким и приятным. Он снял очки. Его глаза улыбались добро и весело.

– Слушаю вас, – переминаясь с ноги на ногу, в нетерпении ответил Буйнов.

– Вы позволите? – и рыбак сам откинул крючок на калитке, перекинув руку.

– А собственно, вы кто? – терпение Буйнова заканчивалось. Он всю ночь терпел, в непривычке выходить по нужде на улицу. И теперь очень торопился в дощатый туалет, стоявший в дальнем углу участка.

– Да вы сходите, сходите, – указал в сторону туалета незнакомец, присаживаясь на скамейку у домика. – Я подожду.

Буйнов не стал спорить, а быстро пробежал к заветному строению. Через минуты две, он облегчённый, но не уверенный и испуганный, подошёл к незнакомцу. Тот поднялся навстречу. Протянул руку: – Джон Смит, – представился рыбак.

Рот Буйнова перекосило, всё его номенклатурное существо затряслось: «Только иностранцев мне не хватало! А может, проверка? Всё же срок у меня условный». Но вслух он ответил холодно и неучтиво:

– Я, господин Смит, с иностранными гражданами без санкции соответствующих структур не общаюсь, – и гордо запрокинул лысую голову.

– Правильно. Абсолютно правильно, Михаил Викторович. – Убаюкивающим тоном пел незнакомец. Общаться с иностранцами, а тем более в вашем положении – дело неблагодарное и не безопасное. Поэтому – пройдёмте в дом… От греха.

– Но, позвольте! Я… сообщу…

– Поверьте – в ваших же интересах молчать. Я вам покажу один документ, от которого… Да, что я всё вокруг да около, – и иностранец вытащил откуда-то из-под плащ-палатки небольшой переносной планшет. Он нажал сбоку кнопку, и экран планшета заиграл разными цветами. Затем быстро высветил надпись:

«Буйнов Михаил Викторович.

Дело о поставках стратегического сырья на предприятия МО».

Буйнова перекосило. Он сразу вспомнил, что на суде о взятках, дело о его махинациях с поставками Министерству Обороны не было озвучено. Он был уверен, что всё прошло тихо. Там замешаны большие люди. И не в их интересах ворошить прошлое. Они же ему помогли получить всего лишь условный срок. Но тут! Кто этот шантажист? Пожалуй – заведу в дом. Действительно – от греха.