Эффект бумеранга

– Ради практической главы своего научного труда. – Марат застегнул молнию на куртке. – В Новосибирске есть ученые, которые разрабатывают технологию предотвращения и ликвидации цветных революций. Этот проект хорошо финансируется и состоит на особом контроле у главы государства.

– Президент боится бунта? – удивилась девочка, высвобождая левую кисть.

– «Страшен русский бунт – бессмысленный и беспощадный», – процитировал Марат Пушкина, уже стоя у дверей. – Моя задача была раскачать благополучный социум, где есть все: работа с хорошим заработком, приличное образование, отличное медицинское обслуживание. Я сделал вывод, что никакая революция невозможна в обществе, у которого есть перспектива развития. А развитие – это дети, которых нужно поставить на ноги и дать им хорошее образование, помочь овладеть профессией, купить квартиру, в конце концов, машину, а там внуки пойдут. О них тоже нужно позаботиться. Недаром тут столько многодетных. Чернышев знает, как устроить счастливое общество. И даже камеры, которые неотступно следили за каждым шагом всех и вся, никого не напрягали. Помнишь, что сказал Чернышев тогда на стадионе? – Марат возник на пороге комнаты.

– Я там не была, – Дарья быстро приняла свое первоначальное положение.

– «Мои дорогие, идите по домам. Займитесь детьми, хозяйством». Он сразу напомнил людям, ради чего они живут. Гений, – развел руками Марат и вышел.

– Эй, ты куда? Может, развяжешь меня? – спросила Дарья тревожным тоном, быстро освобождая ноги.

– Ну, ты большая девочка, не пропадешь, – Мишин вышел и закрыл люк.

Девочка напрасно пыталась открыть дверь. Несколько часов не дали ровным счетом ничего.

– Ладно, – согласилась Хопрова с судьбой, – будем прорываться к своим в буквальном смысле этого слова.

Она составила компьютеры со стола, открутила у кушетки колеса, водрузила ее на стол, разбила клавиатуру, высыпала из нее кнопки и стала ей рыть потолок.

Глава 27 Воля к жизни или Снова Смерть

В полночь работа над вакциной была завершена. До утра Илья был занят мыслью, каким образом теперь провести прививки в несколько этапов среди такого количества зараженных людей, не вызывая вопросов.

 Утром пришла новость: самолет с опер группой и преступными учеными потерпел крушение в воздушном пространстве над Польшей. Чуть позже стали известны факты вскрытия черного ящика: самолет взорвался от бомбы, заложенной на борту.

– Сколько было тел? – спросил мальчик у Ершова.

– Все на месте, – вздохнул устало Станислав Степанович.

– Установлено?

– Да. Экспертиза ДНК подтвердила, все пятеро наших ученых мертвы.

– Хорошо, – кивнул мальчик, потом спохватился, – Вернее – нет. Там ведь был ваш отец.

– Да перестань ты, Илья, – раздраженно махнул рукой Ершов. – Никогда он не был мне отцом.

– Как ни крути, а генерал Хопров убил собственного отца ради спасения своей шкуры.

– Фуф, всю ночь не спали, – Ершов потер ладонями лицо, – вели допросы. Не пойму я, чего людям не хватало? Ведь какие люди: врачи, учителя, сотрудники «Пирамиды», службы охраны.

– Им  хотя бы платили?  – Чернышев один за другим брал протоколы допросов и бегло просматривал.

– Обещали только.

– Как это в духе русского менталитета.  Дарью Хопрову вы нашли?

– Нет пока. Ищем. Пантелеева говорит, что мы никогда ее не найдем.

– Она что-то знает? Расскажите, Станислав Степанович, как вы ее взяли?

– Ты уехал, мы с капитаном занялись телом Василисы. Семен сидел за столом, писал протокол осмотра, а я на балкон вышел покурить. Вдруг вижу через дверь стеклянную: девчонка какая-то в комнату пробралась. Слышу капитан: «Девушка, вам кого?» Она за пистолет из-за пояса, тут я подоспел. Разоружили, нарядили в наручники. Потом смотрим, да пистолет тот самый, из которого нашу Василису убили.

– Она за флешкой вернулась, – догадался Чернышев. – Нужно добиться от нее, где скрывается Хопрова.

– Пелагея говорит, что Дашка уже труп. И вообще, складывается у меня такое впечатление, что не Хопрова тут воду мутила. Пантелеева не говорит о ней не потому, что защищает, а потому, что не хочет, чтобы мы её нашли и помогли.

– Труп, значит. Это плохо. Ну что ж, будем вести диалог с теткой Зинаидой Ивановной Муравьевой. Так как Нина Ивановна Хопрова вряд ли будет меня вообще слушать.

– А что нужно от них?

– Кровь Муравьевская нужна для нашей вакцины. Кстати, нужно, Станислав Степанович, придумать повод, чтобы людям сделать эти прививки, не поднимая паники.

– Скажем, воду отравили, – бухнул Ершов.

Чернышев удивленно поднял брови.

– А что? Вон они, супостаты, стоят под стенами, как татары-монголы в былые времена.

– Я сказал же: не поднимая паники. И вообще, не перегибайте палку, – посоветовал мальчик.

– Ладно, придумаем что-нибудь. С задержанными как быть?

– Депортировать надо на родину по бывшему месту жительства и занести каждого в Черный Список.

– И семьи тоже?

– Да, и семьи тоже, – мальчик поднялся. – И не в службу, а в дружбу, составьте список открывшихся вакансий.

– С Муравьевой сами свяжетесь? – вдогонку спросил Ершов.

– Да. Попробую. На кону тысячи жизней. А Хопрову все-таки отыщите.