Эффект бумеранга

Эти стихи, Джордж, называются рубаи, и принадлежат они великому математику Востока, философу и поэту Омару Хайяму – второму из нишапурской троицы.

– В восточной поэзии я полный профан, Крис, – развел руками Метлоу. – Полагаю, что и третий ученик неистового имама Мувафига оставил след в истории?

– Еще какой! – хохотнул шеф. – В те времена при одном упоминании имени Хасана ибн Саббаха у правителей могущественных европейских государств под стальными доспехами мороз гулял от страха…

– Внимательно слушаю тебя, шеф.

– Слушай, слушай и не говори потом, что не слышал, – опять голосом базарного глашатая прокричал тот. – Итак, пока один в поте лица трудился над государственным устройством Турции, а второй, не заботясь о куске хлеба, занимался Эвклидовой геометрией, пьянствовал и писал гениальные рубаи, Хасан ибн Саббах с фанатичным упорством выискивал нестойких в вере мусульман и приобщал их к сокровенным знаниям «Дома мудрости». И лишь после гибели в бою султана Алп-Арслана он попросил своего друга Низама эль-Мулька составить ему протекцию у нового султана Мелик-шаха, сына Алп-Арслана, надеясь и из него сделать приверженца Имама Времени Фатимида. Юный Мелик-шах благосклонно воспринимал сокровенные тайны «Дома мудрости», осторожно, но последовательно открываемые ему опытным и образованным исмаилитом. Влияние Хасана ибн Саббаха на султана быстро росло. Но неожиданно против него восстал его друг – могущественный визирь Низам эль-Мульк, увидевший в этом угрозу своему положению при дворе. Между друзьями детства разгорелась яростная вражда с подковерными интригами и ударами ниже пояса. В конце концов Низам эль-Мульк открыл султану истинную подоплеку вкрадчивых речей исмаилита. Разгневанный Мелик-шах, осознавший, в какие сети увлекал его Хасан, с позором изгнал того из дворца.

Добравшись до своей родины в долине Мулеба на севере Персии, Хасан ибн Саббах, одержимый жаждой мести султану и его визирю, стал усиленно вербовать в секту исмаилитов новых прозелитов и так преуспел в этом, что скоро объявил себя великим имамом и новым мессией. Коварством и подкупом султанской стражи исмаилиты под его руководством захватили расположенную на неприступной вершине турецкую крепость Аламут, что переводится как «Орлиное гнездо». Отбив все попытки турок вернуть крепость штурмом, Хасан еще более возгордился и переименовал крепость в «Дом богатства». Весь Восток, ненавидевший завоевателей-сельджуков, стал величать новоявленного мессию Старцем Горы.

В долине Мулеба Хасан ибн Саббах создал нечто похожее на рай, описанный в Коране. В роскошном саду, среди фонтанов, деревьев с дивными плодами и благовонных цветов, он построил несколько изящных восточных дворцов, украсив их золотом и драгоценными коврами, но главным их украшением были искусные в пении и танцах гурии, умеющие подвигнуть на любовные подвиги даже столетних старцев. Одурманенный гашишем до бессознательного состояния прозелит, придя в себя среди этого великолепия, считал, что находится в раю. Через несколько дней изощренных плотских утех его возвращали в полубессознательном состоянии из «рая» на грешную землю и объясняли, что сам Старец Горы посылал его туда, чтобы он мог убедиться в наличии загробного рая для тех, кто во всем исполняет его приказы. Старец становился для прозелита выше самого Аллаха, и он готов был выполнить любой его приказ, чтобы скорее и навсегда вернуться в тот рай, который он познал.

Кроме этого, Хасан ибн Саббах собрал в Аламут со всего Востока самых знаменитых выпускников каирского «Дома мудрости»: философов, ученых, алхимиков и оккультистов. Им была поставлена задача выработки методов подчинения чужой воли, передачи мыслей и приказов на расстоянии и тому подобное.

– Сказки Шахерезады! – не удержался Метлоу. – Особенно про передачу мыслей на расстоянии…

– Не скажи, Джордж, – покачал головой шеф. – Именно в этой области Хасан ибн Саббах добился поразительных успехов. Современники рассказывали, что по его мысленному приказу с большого расстояния воины-исмаилиты, охранявшие замок Аламут, могли поодиночке или скопом броситься вниз головой со стен, могли перерезать глотки друг другу, а толпа базарных торговцев и покупателей вдруг ни с того ни с сего превращалась в объятое ужасом стадо животных и скопом бросалась с высоченного утеса в мутные воды Мулеба.

– Скажи, Крис, а что еще известно о его способах зомбирования? – спросил крайне заинтересованный Метлоу.

– К сожалению, очень мало, – покачал головой шеф. – Известно про гашиш, гипноз…

– Гипноз? – вскинулся Метлоу.

– Ястреб Востока, да будет тебе известно: обучение гипнозу входило в основной тайный курс подготовки исмаилитов в «Доме мудрости». Что тебя так удивило, Джордж?

– Потом объясню.

– Из крепости Аламут влияние исмаилитов распространилось на всю Переднюю Азию, – продолжил шеф. – Но Хасану ибн Саббаху этого было мало, он замахнулся ни много ни мало – на владение миром.

– Завидный аппетит!