Эффект Домино

— Я всё видел — касательно Луизы. Даже если Аспитис не поверит… мы всё равно с тобой. А там хоть потоп.

* * *

Спустя полтора часа после инцидента Аспитис наконец вернулся в свой кабинет. Миновав непривычно пустую приёмную, он переступил порог сине-серебряной обители себя самого, чуть ли не единственного места во всей канарийской ставке, где в интерьере не было и нотки стандартных чёрно-красных цветов, и медленно прошествовал к столу. Все, чей голос был значим для него, уже собрались: слева направо, неотрывно глядя на хорона, сидели Марк, Тэдэо, Цезарь, Сэра с Бельфегором на коленях, Энгельберт и Бертель, и вид их скорбных лиц был невыносим. Проходя мимо, Аспитис бросил в пространство:

— Что здесь делает ребёнок?

— Это единственный свидетель, — поспешила ответить Сэра.

— Запись с камер видеонаблюдения?

— Уничтожена, — Марк рассеянно крутил в пальцах свой сотовый. — Очевидно, Гасспаров решил не оставлять следов.

— Прекрасно, — Аспитис тяжело опустился в своё кресло и, поставив на стол локти, сцепил руки. — Кто организовывал операцию?

— Я, — Марк бесстрашно взглянул в его холодные, ничего не выражающие глаза. — Но…

— Почему там была моя жена с ребёнком?

— Не могу знать, Мессия. Её не должно было там быть. Похоже, она приняла решение поехать туда в последний момент. С Кальяссой они общались неплохо, Луиза возлагала на него определённые надежды…

— Это меня не интересует, — отрезал Аспитис. — Меня интересует, как ты это проглядел, Марк.

— Я не всесилен! — беспомощно развёл руками огель. — Мне никто ничего не сообщал. Я считаю, всё было подстроено…

— Рэкса подставили! — подал голос Цезарь. — Кто-то, кто точно знал, где, когда и в каким составе он придёт к нам. Он достаточно компетентен, чтобы видеть, по кому стреляет!

— Это-то меня и пугает… — многозначительно проговорил Марк, и терас разгневанно воззрился на него. Аспитис не двинул даже веком, он был похож на монолитную, мёртвую статую или просто декорацию самого себя.

— Марк, ты меня извини, конечно, но ты серьёзно подозреваешь Рэкса в том, что случилось?! — поинтересовался Цезарь и, прежде чем огель успел ответить, зловещим тоном добавил: — А то, может, себя просто покрываешь?

— А мне-то это зачем? Только сам посуди: камеры, сбежавший Кальясса…

— А Рэксу зачем?!

— Давайте Бэла спросим, — прервала спор Сэра и мягко взяла за плечи уставившегося в стол мальчика. — Ты не слышал случайно, почему мама решила туда поехать? Бэл?

Он энергично замотал головой и тихо ответил:

— Мама почти весь день до этого разговаривала далеко от меня… Часто — с Эдвардом. А потом сказала: а поехали к Джеффри, он нам и скажет!..

— Эдвард не мог этого провернуть? — Сэра повернулась к Цезарю, безостановочно хрустящему костяшками. — Он вроде недавно назначен. А фанатиков-смертников у нас всегда было по горло…

— Никогда за ним ничего подобного не замечал. Я не стал бы определять к Луизе абы кого.

— А к Берссам? — Аспитис чуть сощурил глаза, и Цезарь запнулся. — Гнилые у тебя протеже, Моргенштерн.

— Он её толкнул, я видел, — едва слышно сказал Бельфегор, так и не поднимая на отца голову. Тот сухо переспросил:

— В смысле, толкнул?

— Этот Джеффри бежал на нас, Эдвард схватил маму за руку и толкнул прямо под выстрелы того хорона. Поэтому ему ничего не попало, а они… — его подвёл голос, и мальчик резко смолк. Аспитис как будто в задумчивости переводил взгляд с Цезаря на Марка и обратно, и огель, явно не выдержав, заговорил:

— Мальчик мог напутать. Телохранитель мог неверно сориентироваться в ситуации. Я предполагаю, что он бросился наперерез Кальяссе, тот, вполне вероятно, имел целью схватить Луизу, чтобы использовать её в качестве заложника. Он потерял голову, раз начал палить по стёклам — это нам известно со слов учёных, которые там присутствовали. Ему некуда было бежать, потому он решил использовать её в качестве щита. А вот зачем Страхов вообще открыл огонь, уже отдельный вопрос…

— Да за тем же самым, что и Эдвард! — вскинулся Цезарь. — Устранял потенциального террориста! Рэкс так же, как и мы, знал, с кем имеет дело: у Кальяссы, я напомню, вскрыли четыре случая зверских убийств и десять случаев бесчеловечных пыток! А тут женщина и ребёнок, да ещё и семья Аспитиса! Если Эдвард и кинулся ему наперерез, то он просто задел Луизу, и это несчастный случай!

— Тоже мне несчастный случай. Вроде опытный агент, не Квазар, конечно, но всё-таки — и так опростоволоситься?

— На что ты намекаешь, Марк?!

— Не притворяйся дураком, Цезарь, — огель поморщился. — Страхов тоже вполне мог всё это подстроить — или просто воспользоваться удачным случаем, чтобы убрать Луизу и деморализовать Аспитиса. Зная его таланты… Он мог быть уверен, что никто в подобное в его отношении просто не поверит.

— А смысл?..