Эффект Домино (СИ)

- Я донесу, - вызвался Цезарь, вроде чуть отошедший. Ногами он переступал не совсем уверенно, но ему явно было лучше, так что никто не стал возражать. Сэра помогла подняться Энгельберту, который определённо пребывал в непрекращающейся прострации, Борис же присел спиной к так и не шелохнувшемуся больше Алану.

- Забирайся, кадет. Тебя же снесёт тут. Главное, не проси у Розы зонтик, я поражаюсь, как она от нас не улетела на нём ещё в такой шторм... Роза, дорогая, а зачем ты зонт-то взяла?

- По привычке! - состроила мину артау. - Я плохо соображаю, когда муж идёт в ливень лунатить к реке... Все готовы? Тогда идём, тут недалеко.

Поскольку Алан так и не отреагировал, Борис подсадил его сам и замкнул их угрюмое шествие. Вслед за Розой, а точнее за её хорошо различимым в полутьме и дожде зонтом, они двинулись через камыши вверх по пологому скользкому склону берега в другую топь, чтобы в итоге добраться до их с Борисом спрятавшегося в саду особняка.

Сэра вообще ни о чём не думала. Звон в её голове всё нарастал, дождь заливал глаза, ноги заплетались - сколько же сразу появилось неудобств, стоило только схлынуть адреналину. Она ощущала себя только что пропущенной через мясорубку, свеженьким мягким фаршем, и, если бы не тяжесть Энгельберта на плече, едва слышно ругавшегося сквозь зубы почти на каждую попадавшуюся им ямку-кочку, велька и вовсе бы не осознавала происходящего. Дом появился для неё неожиданно, сразу входной дверью с рядом расположенной табличкой с адресом, и за дверью была тишина и тепло, так что пришлось приложить определённые усилия, чтобы не осесть на пол прямо в прихожей, представшей этакой мистической обителью избавления от всех страданий.

Роза захлопотала. Прежде чем увести Цезаря с Дарси на руках в свой медкабинет, она отдала все приличествующие наставления Борису, и по её уходе всем распоряжался он, насмешливый, флегматичный и надёжный. Сэру с Энгельбертом пока оставили в гостиной, Алана же Борис утащил в горячую ванну, обещав вернуться с аптечкой и получше рассмотреть ссадины вельков. Оставшись одни, они молчали, слушая стук капель по карнизу и порывы ветра, пока Энгельберт сипло не проговорил:

- Цезарь чувствовал, что так будет. Он ведь не должен был ехать. И тогда Берссы погибли бы все. Та сволочь, видно, так и замыслила. Некого было бы спасать. Да и вести машину должен был я - точнее, хотел, не успел предложить. Тебя не удивляет, как мы так выпутались?

- В мою первую серьёзную операцию меня вообще переехала вражеская машина, а я отделалась только переломами, - слабо улыбнулась Сэра. - Так что меня уже сложно удивить. Это хорошо, что ты смог выбраться. После вытаскивания Дарси я бы уже не успела тебя достать.

- А ты собиралась?

- Ну конечно. Просто подумала, что тебя задело слабо, так что ты должен вылезти сам, плюс отбойник, было время оклематься... Ну, вообще я не думала действительно так, одни рефлексы. Но получилось правильно. Когда знаешь свою работу, оно всё выходит само собой.

Энгельберт ничего не ответил, лишь привалился к ней плечом, и Сэра тихо спросила:

- А ты... в самом деле хочешь быть с Дарси?

Он дёрнул свободным плечом, и Сэра не стала продолжать расспросы. Спустя пару минут пришёл Борис - уже переодевшийся, с подсушенными волосами, в чёрной футболке с черепом и в шортах - вместе с повязкой на глазу и круглой серьгой в левом ухе образ пирата был полным. Хорон быстро оценил поверхностные повреждения Сэры, которая со слабым удивлением узнала, что получила всего-то несколько синяков и царапин - даже там, на месте перехода шеи в спину, был всего лишь синяк, пусть и большой, - и вплотную занялся запёкшейся раной Энгельберта. Почти сразу было решено вколоть ему обезболивающее и отправить мыть голову, чтобы очистить ссадину, так что Борис снабдил их сменной одеждой и показал, где ещё один душ.

В душе Энгельберт стал раздеваться без вопросов, и Сэра, не успевшая сообразить выйти, так и не смогла оторвать взгляда от этого стриптиза. Быстро ополоснувшись, вельк попросил её промыть ему волосы, потому что транквилизатор наконец подействовал в полной мере, и минут семь она разбирала его слипшиеся от крови косы и вымывала из раны грязь. Кожа там оказалась стёсанной до кости - Энгельберт, чувствовавший себя всё хуже и хуже, предположил в том числе и сотрясение. Верхняя часть его спины была сплошной фиолетово-багровый синяк с кровоподтёками - в этом плане ему повезло меньше, чем Сэре. По окончании ванной процедуры Сэра отослала его к Борису на оказание срочной медпомощи, но он остался с ней, до тех пор пока она тоже не обнажилась и он не убедился, что и под одеждой нет ничего, кроме нестрашных гематом и царапин. Несколько обидно было осознавать, что он не обратил совершенно никакого внимания на сам факт того, что она оказалась перед ним голой, но, наверное, в их ситуации по-другому и быть не могло. Завершив скрупулёзный осмотр, Энгельберт оделся и ушёл, и Сэра осталась отмокать под душем.