Эффект «домино»

Часы показывали половину шестого, и я уже сожалел, вглядываясь в лицо умиротворенно спавшей Жанны, о нашем скором расставании. Минуты любви резвы, как молодые кони, и проносятся быстро, не давая насладиться в полной мере выпавшим счастьем.

Из плена очарования и грез меня вырвал длинный звонок в дверь. Раздосадованный на нарушителя идиллии, готовый выплеснуть на него взошедшую во мне злость, я ринулся в прихожую. Гнев мгновенно угас, когда увидел перед собой Герку Писарева, растерянного, с испуганными глазами. Вне всяких сомнений, он был посланцем происшедшей беды. Во мне все сжалось в предчувствии неприятного известия.

— Алешин убит, — тихо произнес Герка и судорожно развел руками.

— Где, когда? — не давая отчета своим действиям, я схватил Писарева за рубашку. Отлетела на пол оторванная пуговица.

— В своей квартире, видимо, ночью. Больше ничего не знаю, — Герка делал слабые попытки отцепить мои руки. — Мне позвонили. Оперативная группа уже там.

Я разжал пальцы, руки безвольно опустились. В этот момент меня пожирало отчаяние, как всякого человека в тупиковой ситуации. Надо было что-то делать. Но что? Что?!

— Машина у подъезда, — услышал я голос Писарева, и вместе с ним пришла подсказка: нужно немедленно ехать на квартиру Алешина.

— Подожди внизу, — попросил я Писарева.

Распахнул дверь в комнату. Жанна сидела в кровати, прикрывшись по шею одеялом.

— Что-то произошло? — спросила она со страхом.

Я молча кивнул. Язык не поворачивался преподнести страшное известие. Начал собираться. Руки плохо слушались. С трудом застегнул рубашку. Жанна тоже поспешно одевалась.

— На тебе лица нет, — она приблизилась и провела ладонью по моим щекам.

— Убили Алешина, — выдохнул я страшную весть.

Ее ротик раскрылся, но вскрика не последовало: ладошка плотно прижалась к губам.

— Прости, меня ждут, — я походя обнял ее и чмокнул в надбровье.

На площадке перед открытой дверью в квартиру Алешина стояли двое в штатском. У ног одного из них смиренно сидел пес-следовик. Собака равнодушно посмотрела на нас и зевнула, как бы показывая своим спокойствием, что все требуемое от нее она выполнила и теперь имеет право отдохнуть.

Переступил порог, и ноги отяжелели, прилипнув к полу, словно намагниченные. Юрка лежал с простреленной головой в окровавленной постели, зажав в руках простыню, в которую вцепился в предсмертной агонии, как за что-то спасительное. Черная рукоятка ножа, воткнутого в его живот, зловеще напомнила мне о предсказанном им эффекте «домино». Рядом с кроватью валялось, видимо, его личное оружие, выдаваемое в целях безопасности всем следователям прокуратуры. Не в силах больше взирать на жуткую картину, я, чуть было не сбив дышащего мне в затылок Писарева, отправился на кухню с намерением найти что-то из спирт-ного, где и застал за работой эксперта-криминалиста. Он снимал отпечатки пальцев со стоявшей на столе посуды.

До моего парализованного ужасным событием сознания не сразу дошло, что подобное я уже где-то видел: пустые бутылки из-под пива, два бокала, нарезанная тонкими ломтиками рыба. А когда память подсказала мне место и время предыдущего трагического происшествия, я увидел в этой картине недавнего застолья зловещий символ. А следом моего разума коснулось предостережение: подошла, возможно, моя очередь стать жертвой коварного и, казалось, неуловимого убийцы. Мысль о смерти продрала мой мозг покрепче нашатырного спирта. Нет, только не ждать, не обрекать себя заранее на заклание. Надо бороться, надо искать его, сейчас, немедленно. И я увидел в окружавшем меня отчаянии спасительный просвет. Он еще нечетко обозначился, но призывал к действию, ибо только оно позволяло опередить преступника и, получив меч из рук Немезиды, совершить возмездие. А для начала необходимо убедиться, попадаю ли я под предложенный Алешиным эффект «домино».

— Отпечатки пальцев с рукоятки ножа сняли? — поинтересовался я у эксперта.

Он, сосредоточенный на своей работе, недовольно покосился на меня и буркнул:

— Да, сразу.

— Как все закончите, возьмете у меня отпечатки пальцев, — на вопросительный взгляд я ответил коротко, но твердо: — Так надо.

Через приоткрытую дверь я услышал, как Писарев спросил медэксперта:

— Когда все произошло?

— Ориентировочно в полночь, — прозвучало в ответ.

XVII

В печали, растерянности, суете я чуть было не запамятовал о важной встрече, назначенной мною на сегодня. Спохватился, когда до нее оставались считанные минуты. В расчете на то, что осведомитель побоится вот так сразу уйти, не дождавшись меня, и тем самым потерять мое расположение, отправился в закусочную, постоянным клиентом которой я стал в последние дни.

Он явно нервничал, но условного места не покидал. Увидев меня, укоризненно покачал головой. Однако упрекнуть не решился, а лишь, постучав пальцем по наручным часам, полюбопытствовал:

— Что-то произошло, у вас такое сумрачное лицо?

Плакаться ему я не собирался, также как и распивать с ним водку с пивом. Прихлопнул ладонью по столику и произнес приказным тоном:

— Поедешь со мной в управление.

— Зачем? — испуганно вырвалось у него.