Эффект Лазаря

— Мы выделяем водород с помощью электролиза и…

— Недостаточно эффективно, — возразил Киль. Он старался не выдавать своей гордости, но она все равно звучала в его голосе.

— Вы используете замечательные разделительные мембраны и глубоководное давление, — сказала Карин.

— Один-ноль в пользу биомассы.

— Но нельзя же всю технологию основывать на биомассе, — возразила Алэ. — Посмотрите, как она вас тормозит. Ваша технология должна поддерживать и защищать вас, служить вашему прогрессу.

— Этот спор завязался много поколений назад, — сказал Киль. — Островитяне знают, что вы думаете о биомассе.

— Но спор не завершен, — настаивала Карин. — А с гибербаками…

— Теперь вы идете к нам, — прервал ее Киль, — поскольку мы лучше управляемся с живыми тканями. — Он позволил себе слегка улыбнуться. — И я должен заметить, что вы обращаетесь к нам в случаях особо тонкой хирургии.

— Мы понимаем, что когда-то биомасса стала для вас наиболее удобным средством, чтобы выжить на поверхности, — возразила Карин. — Но времена меняются, и…

— И вы меняете их, — произнес Уорд с вызовом. Он примолк при виде отчаяния, заставившего ее крепче сжать челюсти, приметил, как ярко сверкнули ее синие глаза. — Времена всегда меняются, — промолвил он, на сей раз помягче. — Но вопрос остается прежним: «Как нам наилучшим образом приспособиться к переменам?»

— Все ваши запасы энергии уходят на то, чтобы поддерживать вашу жизнь и вашу биомассу, — выпалила Карин, не смягчившись в ответ. — Островам случается голодать. А мы не голодаем. И в течение жизни поколения мы выйдем под открытое небо на твердую сушу!

Киль пожал плечами. Пожатие было болезненным из-за устройства, поддерживающего его крупную голову. Он чувствовал, как по мере все большего утомления мышцы шеи скручиваются болезненными узлами от затылка к волосам.

— И что вы думаете о старом споре в свете этих перемен? — спросила Алэ. Ее вопрос прозвучал как вызов.

— Вы создаете барьеры, создаете берега, которые могут утопить острова, — сказал Киль. — вы делаете это для распространения морянского образа жизни. Островитяне были бы дураками, не задайся они вопросом — не делаете ли вы все это, чтобы утопить острова, а заодно и всю муть.

— Уорд. — Карин покачала головой прежде, чем продолжить. — Уорд, конец жизни на островах в том виде, в каком вы ее знаете, произойдет при нашей жизни. И это не обязательно плохо.

«Не при моей жизни», подумал он.

— Вы это понимаете? — требовательно спросила она.

— Вы хотите, чтобы я облегчил для вас эти перемены, — произнес Киль. — Сделать меня козлом отпущения, Иудой. Вы слышали об Иуде, Карин? А о козлах?

Заметная тень беспокойства показалась на ее лице.

— Я стараюсь дать вам понять, как скоро островитянам придется меняться. Это факт, и с ним придется считаться, нравится вам это или нет.

— А еще вы стараетесь заполучить наше производство водорода, — заметил Киль.

— Я стараюсь удержать вас выше нашей морянской политической грызни, — вставила она.

— Знаете ли, Карин, что-то я вам не доверяю. Я подозреваю, что вы действуете без одобрения вашего собственного народа.

— С меня довольно, — прервал Паниль. — Я предупреждал тебя, Карин, что островитянин…

— Дозволь мне управиться самой, — возразила Карин, утихомирив его движением руки. — если это и ошибка, это моя ошибка. — Она обратилась к Килю. — Вы можете поверить в возвращение гибербаков или восстановление суши? Вы можете понять значимость восстановления сознательности келпа?

«Это представление», понял Киль. Она разыгрывает его для меня. Или для Паниля.»

— С какой целью и при помощи каких средств? — спросил он, стараясь выиграть время.

— С какой целью? Мы наконец-то достигнем реальной стабильности. Все мы. Это то, что сможет объединить нас.

«Она выглядит такой спокойной, такой лощеной», подумал Киль. «Но что-то все-таки не в порядке.»

— Что для вас самое важное? — спросил он. — Келп, суша или гибербаки?

— Мои люди хотят заполучить гибербаки.

— А ваши люди — это кто?

Она оглянулась на Паниля.

— Большинство — вот кто ее люди, — сказал тот. — Вот так у нас делаются дела.

— А что самое важное для вас, Тень? — спросил Киль, глядя на него сверху вниз.

— Лично для меня? — глаза Паниля неохотно оторвались от экрана. — Келп. Без него вся эта планета — бесконечная борьба за выживание. — Он указал на экраны, от которых, как напомнил себе Киль, зависела жизнь многих островитян. — Вы видели, на что он способен, — добавил Паниль. — Вот сейчас он удерживает Вашон на глубокой воде. Это удобно. Это помогает выжить.

— Вы полагаете, это надежно?

— Да. У нас есть все, что было спасено из старого Редута после катастрофы. И мы хорошо представляем себе, что в этих гибербаках? Они могут подождать.

— Конечно, это меня тревожит, — сказал Киль, взглянув на Алэ. — Я знаю, что предположительно находится в контейнерах. А что говорят ваши записи?

— У нас есть все основания полагать, что в гибербаках содержатся земные формы растительной и животной жизни — все, что Корабль считал необходимым для колонизации. И там должно оказаться около тридцати тысяч человек — сохраняющихся до бесконечности.