Эффект Люцифера. Почему хорошие люди превращаются в злодеев

Чтобы во всей полноте оценить степень трансформаций характера наших студентов — заключенных и охранников мнимой тюрьмы — нужно представлять себе дух времени конца 1960–1970-х гг. Это было время отрицания авторитетов, лозунга «не доверяй никому, кто старше тридцати», протестов против «военного и промышленного истеблишмента», антивоенных митингов, борьбы за гражданские права и права женщин. Это было время, когда молодежь бунтовала против предрассудков и конформизма общества, которые так ограничивали их родителей в 1950-х гг. Это было время экспериментов с наркотиками, сексом и рок-н-роллом, время длинных волос и яркой одежды. Это было время «хиппи», «тусовок» и «свободной любви», время «детей цветов» с цветами в волосах, время, когда модно было считаться пацифистом и индивидуалистом. Психолог из Гарварда Тимоти Лири, интеллектуально-кислотный гуру этого поколения, предложил три главных принципа для молодежи: «выключитесь» из традиционного общества, «включитесь» в наркотики, расширяющие сознание, и «настройтесь» на свою внутреннюю природу.

Подъем молодежной культуры, с ее яростным и артистичным бунтом против несправедливости и подавления был направлен против безнравственной войны во Вьетнаме, число жертв которой росло с каждым днем, и против руководства страны, не желавшего признавать свои ошибки, прекратить бойню и уйти из Вьетнама после семи лет кровавой войны. Эти настроения носились в воздухе, питали молодежные движения в Европе и в Азии. Европейцы оказались еще воинственнее своих американских сверстников и открыто взбунтовались против традиционных ценностей, против политической и академической ортодоксальности. Студенты в Париже, Берлине и Милане бросили вызов режиму, который считали реакционным и репрессивным, и вышли на баррикады. Многие становились социалистами и вступали в борьбу против фашистского и коммунистического тоталитаризма, а также протестовали против финансовой политики, ограничивающей доступ к высшему образованию.

Почти все студенты-добровольцы в нашем исследовании были представителями этой бунтарской молодежной культуры, поощряющей личные эксперименты, отрицание авторитетов и нонконформизм. Поэтому мы ожидали, что они будут более стойкими к давлению среды, чем оказалось на самом деле, и будут сопротивляться созданной нами Системе. Мы никак не думали, что охранники окажутся такими властными — ведь никто из добровольцев не хотел быть охранником, когда ему предлагали выбрать роль самому. Даже «крутой парень», охранник Хеллман, хотел быть заключенным, так как, говорил он, «большинство людей ненавидят охранников».

Практически все наши студенты-добровольцы считали, что в будущем вполне могут стать настоящими заключенными; они поступали в колледж не для того, чтобы стать тюремными охранниками, и в один прекрасный день их могли арестовать за какие-нибудь мелкие нарушения. У тех, кому досталась роль охранников, не было никакого желания оскорблять других людей или упиваться своей властью, как это получилось в ходе эксперимента. Они не внесли в Стэнфордский тюремный эксперимент никакой личной склонности унижать, оскорблять или доминировать. Напротив, мы ожидали, что они будут заботиться о других людях и бороться за справедливость в соответствии с социальными веяниями того времени. Да и вообще не было никаких оснований ожидать, что студенты, игравшие роли заключенных, так быстро сдадутся, особенно если учесть, что все они были психически и физически здоровы. При обсуждении попыток повторить наше исследование, предпринятых позже, в другое время и в другом месте, нужно помнить об этом культурном контексте.

Почему система важнее всего

Самый важный урок СТЭ заключается в том, что Ситуацию создает Система. Она обеспечивает узаконенную поддержку, власть и ресурсы, благодаря которым возникают те или иные ситуации. Описав основные ситуационные особенности СТЭ, мы приходим к главному вопросу, о котором часто забывают: «Благодаря кому или чему все происходило именно так?» Кто на самом деле создал поведенческий контекст и поддерживал его определенным образом? Иначе говоря, кто должен нести ответственность за последствия? Кого следует поздравить с успехом, а кого обвинять в неудачах? В случае СТЭ ответ простой: меня! Но когда мы имеем дело со сложными организациями, например с неэффективной образовательной или исправительной системой, с коррумпированными мегакорпорациями или с системой, созданной в тюрьме Абу-Грейб, найти ответ на этот вопрос не так просто.