Эффект Люцифера. Почему хорошие люди превращаются в злодеев

Похоже, в этом небольшом эксперименте есть что-то, представляющее непреходящую ценность, и не только для представителей социальных наук, но и — причем, по-видимому, даже в большей мере — для всех нас. Сейчас я думаю, что некий «таинственный компонент» драматичной трансформации человеческой природы — это не какое-то загадочное химическое вещество, превратившее доброго доктора Джекила в злого мистера Хайда, а власть социальных ситуаций и систем, которые их создают и поддерживают. Мы с коллегами рады, что смогли «проложить путь психологии в общественное сознание», сделали это информативно, интересно и увлекательно, и это позволило всем нам лучше понять некоторые фундаментальные и тревожащие проявления человеческой природы.

Теперь пришло время расширить наш эмпирический фундамент за рамки Стэнфордского тюремного эксперимента. В нескольких следующих главах мы обсудим эксперименты разных исследователей, которые еще более полно демонстрируют, каким образом ситуация может превратить хороших людей в настоящих злодеев.

Глава двенадцатая Исследование социальных мотивов: власть, конформизм и подчинение

Я полагаю, в жизни каждого человека в определенный период, а в жизни многих людей — во все периоды с младенчества и до глубокой старости, один из самых важных элементов — желание быть внутри круга и страх остаться снаружи… Из всех страстей страсть войти во внутренний круг коварнее всего побуждает человека, который еще не стал злодеем, творить настоящие злодеяния.

Клайв Льюис.

Внутренний круг (The Inner Ring) (1944)[246]

Мотивы и потребности, которые обычно хорошо нам служат, иногда могут оказать нам медвежью услугу, особенно если их вызывают, усиливают или провоцируют ситуации, важности которых мы не осознаем. Вот почему в мире так много зла. Его искушения — всего лишь небольшое отклонение, незаметный поворот на дороге жизни, пятнышко на зеркале бокового вида, ведущее к катастрофе.

Стараясь объяснить трансформации характера хороших молодых людей, которые произошли в ходе Стэнфордского тюремного эксперимента, я уже кратко описал несколько психологических процессов, которые привели к извращениям в их мыслях, чувствах, восприятии и действиях. Мы видели, как базовая потребность в принадлежности, в связи с другими людьми и признании, столь важная для формирования сообщества и семейных связей, в процессе СТЭ привела к подчинению новым нормам, позволявшим охранникам оскорблять заключенных[247]. Далее, мы видели, что базовая потребность в соответствии между нашими внутренними убеждениями и нашим внешним поведением побуждает нас разрешать и рационализировать внутренние конфликты, совершая насилие над другими людьми[248].

Я утверждаю, что самые волнующие случаи целенаправленных изменений в поведении и «управления сознанием» вызваны не экзотическими формами влияния — гипнозом, психотропными средствами или «промыванием мозгов», — а систематическим манипулированием в течение длительного времени самыми обыденными сторонами человеческой природы, в ситуации, когда наша свобода так или иначе ограничена[249].

Именно в этом смысле английский ученый К. Льюис считал базовое человеческое желание быть «внутри», а не «снаружи» мощной силой трансформации поведения, заставляющей нас пересекать границу между добром и злом. Если представить себе факторы социального влияния в виде ряда концентрических кругов, от самого важного, центрального или внутреннего круга, к наименее социально значимому внешнему кругу, становится вполне понятным его внимание к центростремительному притяжению этого центрального круга. «Внутренний круг» Льюиса — неуловимый Камелот[250], принадлежность к некоторой особой группе, к некоему привилегированному обществу, которая повышает наш статус и укрепляет нашу идентичность. Это искушение манит почти каждого — кому же не хочется быть членом круга «избранных»? Кто не хочет знать, что прошел испытание и признан достойным войти или быть возведенным в новое, утонченное царство социальной приемлемости?