Эффект Люцифера. Почему хорошие люди превращаются в злодеев

Более того, во время первой пробы не было никакой разницы в уровне тока между участниками трех групп — сила тока везде была одинаково низкой. Если бы исследование на этом закончилось, то его вывод состоял бы в том, что прозвища не имеют никакого значения. Но с каждой следующей пробой, когда количество ошибок участников «групп решения» начинало расти (что было запланировано экспериментатором), и сила тока в этих трех группах стала отличаться. Те, кто наблюдал за «животными», применяли более высокую силу тока в течение длительного времени. Этот результат сопоставим с увеличением силы тока в анонимных группах студенток в моем более раннем исследовании. Такой рост агрессивной реакции в течение длительного времени, связанный с практикой или с опытом, демонстрирует эффект самоподкрепления. Возможно, удовольствие здесь связано не столько с возможностью причинять боль другим людям, сколько с ощущением власти и контроля, которые мы испытываем, когда получаем власть давать другим то, чего они заслуживают. Исследователи указывают, что прозвища, лишающие их носителей человеческих качеств, способны провоцировать определенные реакции.

Столь же произвольные позитивные прозвища привели к тому, что к их носителям участники эксперимента относились более уважительно — ведь некий авторитет характеризовал их положительно. Тех, кого назвали «достойными людьми», били током меньше всего. Таким образом, способность гуманизации противодействовать жестокости имеет такую же теоретическую и социальную важность, как и феномен дегуманизации. Здесь можно сделать важный вывод о том, какой властью обладают слова, прозвища, идеология и стереотипы: их можно использовать и во зло, и во благо. Сократ говорил, что «когда слово не бьет, то и палка не поможет». А мы сказали бы, что когда слово бьет, то и палка не нужна.

Наконец, что можно сказать о влиянии ответственности на силу тока? Сила тока была значительно выше, когда участники считали, что удар током — коллективное решение группы, чем когда решение ударить «испытуемого» током каждый из членов группы принимал самостоятельно. Как мы уже видели, коллективная ответственность, какую бы форму она ни принимала, ослабляет запрет на жестокость по отношению к другим. Как и следовало ожидать, очень высокая сила тока была зафиксирована в тех случаях, когда участники не несли личной ответственности, и когда их жертвы были дегуманизированы.

Когда исследовательская группа Бандуры стала выяснять, как участники оправдывали свои действия, оказалось, что дегуманизация побуждала людей искать оправдания, а они, в свою очередь, увеличивали интенсивность наказаний. На основании данных о том, как люди «обходят» обычные запреты жестокости по отношению к другим, Бандура создал концептуальную модель отключения внутреннего контроля.

Механизмы отключения внутреннего контроля

В основе этой модели — признание того, что большинство людей усваивает моральные стандарты в процессе нормальной социализации, главным образом в детстве. Эти стандарты поощряют просоциальное поведение и препятствуют антисоциальному поведению — тому, что считают «плохим» наши родители и ближайшее окружение. Со временем эти внешние моральные стандарты, которые преподают нам родители, учителя и другие авторитеты, превращаются в личный, внутренний кодекс поведения. Мы начинаем контролировать свои мысли и действия, и этот самоконтроль начинает приносить удовлетворение и дает нам ощущение собственной ценности. Мы учимся ограничивать собственную жестокость по отношению к другим и вести себя гуманно. Однако механизмы самоконтроля и саморегуляции не постоянны и не статичны. Скорее, ими управляет динамический процесс, в котором может быть выборочно активизирована моральная самоцензура, способствующая «хорошему» поведению; в других случаях она может быть подавлена, и тогда мы ведем себя «плохо». Люди и группы иногда «отключают» обычные моральные нормы — в определенные моменты, в определенных ситуациях, с определенными целями. Они как будто переводят рычаг нравственности в нейтральное положение и движутся по инерции, не думая о том, что могут наехать на пешехода; а потом снова переключают его на более «нравственную» передачу и возвращаются к обычным моральным стандартам.

Далее модель Бандуры описывает конкретные психологические механизмы, посредством которых люди оправдывают свои пагубные действия. При этом они выборочно подавляют внутренний контроль, регулирующий их поведение. Этот процесс — фундаментальное свойство человеческой природы. Бандура утверждает, что он помогает объяснить не только политическое, военное насилие и терроризм, но и «повседневные ситуации, в которых приличные люди по привычке делают то, что защищает их интересы, но при этом наносят вред другим»[314].

Активизируя один или несколько из следующих четырех когнитивных механизмов, каждый из нас способен оправдать любое свое деструктивное или злонамеренное поведение.