Эффект Люцифера. Почему хорошие люди превращаются в злодеев

Днем я решил устроить первый визит в тюрьму нашего консультанта, Карло Прескотта, который помог мне разработать множество аспектов эксперимента, позволяющих достоверно воспроизвести заключение в настоящей тюрьме. Карло недавно условно-досрочно освободился из тюрьмы Сан-Квентин после семнадцати лет заключения. До этого он сидел в тюрьмах Фолсом и Вакавилль, главным образом за вооруженные ограбления. Я встретил его несколько месяцев назад, во время одного семинара, организованного студентами-социопсихологами и посвященного поведению человека в институциональной среде[70]. Карло пригласил один мой студент, чтобы тот поделился с участниками проекта личными впечатлениями о тюремной жизни.

Карло вышел из тюрьмы всего четыре месяца назад и был полон гнева на несправедливость тюремной системы. Он поносил американский капитализм, расизм, подстрекателей войны и так далее. Но он оказался удивительно мудрым и проницательным человеком, прекрасно понимающим суть социального взаимодействия, к тому же исключительно красноречивым обладателем глубокого баритона, способным часами говорить без запинки. Мне были интересны взгляды этого человека, тем более что мы были почти одногодками — мне было тридцать восемь, ему сорок — и оба выросли в гетто, Восточного и Западного побережья. Но пока я учился в колледже, Карло сидел в тюрьме. Мы быстро подружились. Я стал его доверенным лицом, терпеливым слушателем его длинных монологов, психологом-консультантом и «антрепренером» для работы и лекций. Его первой работой стала должность второго преподавателя нового курса летней школы в Стэнфордском университете, посвященного психологии тюремного заключения. Карло не только в мельчайших подробностях рассказал студентам о собственном тюремном опыте, но и убедил других бывших заключенных поделиться опытом. Во время этого курса мы приглашали тюремных охранников, тюремных юристов и других людей, хорошо знакомых с американской тюремной системой. Этот опыт и активное участие Карло помогли придать нашему небольшому эксперименту своеобразную достоверность, не имеющую аналогов ни в одном другом подобном социальном исследовании.

Около семи вечера. Мы с Карло смотрим видеозапись одной из сегодняшних перекличек. Потом мы уходим в мой кабинет, чтобы обсудить, как идут дела и как лучше всего организовать завтрашний день посещений. Внезапно в кабинет врывается начальник тюрьмы Джаффе, докладывающий, что № 8612 совершенно неуправляем, хочет выйти из эксперимента и настаивает на встрече со мной. Джаффе не может сказать наверняка, то ли № 8612 просто хочет обманом выйти из тюрьмы, а потом наделать нам каких-нибудь неприятностей, то ли он действительно заболел. Он настаивает, что в ситуации должен разбираться я, а не он.

«Конечно, приведите его, я с ним поговорю», — говорю я.

В мой кабинет входит угрюмый, непокорный, разгневанный и смущенный молодой человек.

«В чем проблема, юноша?»

«Я больше не могу этого выносить, охранники меня изводят, они выбрали меня жертвой, меня все время сажают в карцер, и…»

«Ну, из того, что я видел, а я видел все, следует, что вы сами их провоцируете; вы самый непослушный и непокорный заключенный во всей тюрьме».

«Мне все равно, вы все нарушили договор, я не ожидал, что со мной будут так обращаться, вы…»[71]

«Закрой рот, придурок! — яростно набрасывается на № 8612 Карло. — Чего ты не можешь выносить, а? Отжиманий от пола, прыжков, что охранники тебя обзывают и кричат на тебя? Это ты называешь „изводят“? Не перебивай меня! И ты орешь, что тебя на пару часов закрыли в этой кладовке? Я тебе кое-что объясню, милый мальчик. В Сан-Квентине ты не продержался бы и дня. Все почувствовали бы, как от тебя разит страхом и слабостью. Охранники били бы тебя по голове, а прежде чем запихнуть тебя в настоящий карцер, в холодную бетонную яму, в которой я сидел неделями без перерыва, они бросили бы тебя нам. Снаффи или какой-нибудь другой главарь банды купил бы тебя за две-три пачки сигарет, и твоя задница кровоточила бы целыми днями. Причем это было бы только начало на твоем пути вниз».

№ 8612 шокирован яростью Карло. Мне нужно как-то спасать положение: я чувствую, что Карло по-настоящему взбешен. Я вижу, что наша «тюрьма» оживила в его памяти годы мучений, от которых его отделяют всего несколько месяцев.

«Карло, спасибо за объяснения, что такое настоящая тюрьма. Но прежде чем мы пойдем дальше, я должен кое-что узнать у этого заключенного. № 8612, вы понимаете, что в моей власти заставить охранников оставить вас в покое, если вы примете решение остаться и сотрудничать? Вам деньги нужны? Уйдете раньше — получите меньше».

«Да, конечно, но…»

«Хорошо, тогда договорились: охранники отстанут от вас, вы остаетесь, получаете свои деньги, и все, что от вас требуется взамен, — время от времени сотрудничать, т. е. делиться со мной некоторой информацией, которая могла бы быть мне полезной, чтобы управлять этой тюрьмой».

«Ну, я не знаю…»