Эффект лучшего друга

Отец пропихнул вперед широкое бедро дочери, остальное просто не пролезало в дверь, где вышел небольшой затор. Эля сконфуженно поглядела на гостей, прозрачные кудряшки на ее голове чуть подпрыгивали.

– А эта девочка уже уходит…

Женька и сообразить не успел, как почувствовал внушительный толчок в спину, пробкой выскакивая из проема, и тотчас остался за дверью, среди совершенного одиночества. В то время как гости, наверное, уже осваивались в просторном холле образцовой квартиры. И подумайте, случилось то, к чему так стремилось все его существо последние полчаса – он оказался счастливо отпущен восвояси, избежал разоблачения и даже получил от Элиной мамы безлимитный пропуск к знаниям. Теперь он сможет хоть каждый день, напялив мамино платье на тощий стан, околачиваться у подруги, вызубрив школьную программу на отлично. Но все эти примитивные желания, все прежние цели, и даже страсть к театру, оказались теперь где-то вдали – неясные и туманные. Перед внутренним взором, перекрывая иные перспективы, выросла черноволосая красавица, один лишь взгляд которой перевернул всю Женькину суть…

Не помня себя от чувств, он кое-как выбрался на улицу, где освежающий ливень щедро колотил по макушке.

– Эй, малышка! – чуть нахально окрикнул кто-то. – Собралась утопиться?

Из стены дождя вышел вездесущий Титяков – уже безрогий, зато с зонтом. Видимо, репетиция «Маски» благополучно закончилась, и рога были возложены на алтарь искусства. По обыкновению Титяков чуть щурил глаза, издали, через дождь, разглядывая ряженого Женьку.

– Хочешь зонт? – Он накинул на голову капюшон дутой куртки и замахнулся на Женьку шатром своего зонта. – Проводить?

Только тут Женька сообразил, что до сих пор выглядит, как расфуфыренная девчонка, попавшая под брандспойт. Он грубо чертыхнулся и рванул куда подальше от Титякова, который помехой вылез из прошлой жизни, пустой и ненужной, как ржавое ведро.

Женька бежал, и ступни его зверски ныли, зажатые в тиски мокрых ботинок. С каждым шагом он все больше мучился от боли и стыда, окончательно понимая, каким же жалким и несуразным узнала его Николь…

Домой Женька добрался совершенно мокрый, по узкому коридору растеклась серая лужа. Мамы еще не было, видимо, этим вечером она принимала чьи-то ухаживания. Женька уронил себя в рыжий пластиковый стул и скинул ботинки. Жить сразу стало легче, по полу рассыпались комья влажной бумаги. Оказывается, весь его долгий путь домой был устелен острыми геометрическими углами…

Глава шестая, в которой герою грозит разоблачение

Женька уже лег спать, окунув в подушку свои первые нескромные мечты, когда его выдернул из сладкой дремы пронзительный, неожиданно громкий вибротреск мобильника.

– Женька, спишь? – гаркнул бодрый голос Эли.

– Сплю.

– Слушай, ну ты сегодня был просто красавчик! – Она игнорировала однозначный ответ друга. – А у меня для тебя есть две новости…

– Начинай с хорошей, – предупредил следующий банальный вопрос Женька.

– Ты понравился моей маме! – хихикала Эля. – Так что с занятиями проблем не будет. Только рядись девчонкой, и я из тебя к лету Тину Канделаки сделаю, станешь «Самым умным»…

– И это хорошая новость? – ужаснулся Женька. – А какая тогда плохая?

– Мне повесили на хвост эту воображалу Николь, – упавшим голосом продолжила Эля. – Я ляпнула при гостях, что подтягиваю тебя по школьной программе, так папин новый партнер, перед которым мы все должны стелиться и краснеть, как ковровые дорожки, попросил меня помочь его ненаглядной дочери с занятиями… Вот ведь скряга, мог бы и репетитора нанять! Нет, без моей помощи у папы нет шансов получить финансирование для расширения фирмы…

– Я не заметил, чтобы Ника воображала, – перебил Женька, усаживаясь на кровати и подкладывая для удобства под спину подушку, разговор грозил стать долгим.

– Ну да, для тебя она просто Ника, как же я забыла, – пропела Эля. – И уверена, ты не заметил ничего, кроме выреза на ее блузке.

В этот миг Женька очень пожалел, что как-то опрометчиво любовался лишь глазами, не в силах опустить взгляд.

– А что, разве Ника плохо учится? – Он хотел как можно больше узнать об этой девушке. – Она не слишком-то похожа на отстающую…

– Ну конечно, как Николь может быть отстающей? – ядовито тянула Эля. – Она же впереди планеты всей!..

Разумеется, Ника просто не могла быть банальной двоечницей – Женька с первого взгляда знал, что это необыкновенное, возвышенное существо. И не ошибся. Помощь в обучении была нужна лишь потому, что Николь совсем недавно вернулась в Россию из Канады, где провела около десяти лет. Теперь Женька понял, откуда у него возникло ощущение нереальной сказочности при звуках ее голоса: все дело в том, как Ника произносила слова. Это был легкий, очаровательный акцент.

– А теперь ее отца перевели из филиала фирмы в Торонто к нам, в Москву, – продолжала жаловаться Эля. – И я, как проклятая, должна помогать этой иммигрантке освоиться в русской школе.