Эффект Марко

Когда они добрались до сто десятого дома, Карл уже был почти готов выступить в роли начальника Розы и отпустить ее в одиночное плавание по мальвовой идиллии.

– Это будет мой последний подъезд, – заявил он, наблюдая, как за зарешеченным окном передвигается какой-то силуэт. – Вторым этажом и оставшимися переулками займешься сама.

– О’кей. – Это двусложное слово прекрасно подходило для любой ситуации и выражения своего отношения к ней. В данном случае оно означало отнюдь не согласие, уважение и понимание. Оно побуждало подробно обосновать решение, однако Карл не желал ничего объяснять.

– Маркус Якобсен в пятницу покидает пост начальника отдела убийств. Мне нужно вернуться, – лаконично выпалил Мёрк. Пускай поразмыслит над полученной информацией, если, конечно, фраза произвела на нее хоть какое-то впечатление. Но, видимо, Роза слишком плохо его знала.

– Не самый здоровский способ повышения моей квалификации, если хочешь знать мое мнение, – отреагировала она и нажала на кнопку дверного звонка.

Карл прислушался. Кажется, фигура, которую он заметил в окне, моталась у двери туда-сюда, прежде чем наконец решилась отворить.

– Да, – произнесла обильно напудренная версия его пожилой тещи, когда дверь распахнулась. Она была как минимум на пару десятков лет старше любого из тех, кого они успели опросить. – Секунду, – сказала женщина, снимая резиновые перчатки сродни тем, что использовал Ассад в те редкие моменты, когда убирался у них в подвале. – Секунду, – повторила она, засовывая руку в халат и выбираясь из квартиры навстречу солнцу, освещающему подъезд; затем вытащила пачку сигарет и закурила с вожделением, от которого плечи ее чуть вздрогнули. Карл чуть не пустил слюни. – Итак, я готова. Что вы хотели?

Мёрк предъявил удостоверение личности.

– Да-да, – отреагировала женщина. – Спрячьте ваши «корочки» обратно. Мы все и так знаем, кто вы такие и что вы тут все время ходите и расспрашиваете. Думаете, люди совсем не общаются?

Да это прямо настоящая цепная реакция. Они тут не пробыли еще и трех часов.

– Вы тут зачем, чтобы смущать людей или помогать им? – поинтересовалась она с вызывающим взглядом из-под нависших век.

Карл взглянул на список жителей Брумлебю.

– Насколько я могу судить, по данному адресу проживает не дама вашего возраста, а некая Бирте Иневольсен сорока одного года от роду, так что позвольте для начала установить вашу личность.

– Вы сказали, моего возраста? – фыркнула женщина. – Может, вы считаете, что я вам в матери гожусь?

Мёрк дружелюбно затряс головой в ответ на вопрос, однако тем самым солгал. Если б кто-нибудь прямо спросил его о ее возрасте, то ответ его был бы ясным: судя по многослойным морщинам, она вполне могла бы годиться ему в бабушки.

– Я тут убираюсь, – сказала женщина. – А вы что подумали? Что я создаю образчики «от кутюр» вот на этом столе? В резиновых перчатках, да?

Карл неловко улыбнулся. Лексикон и ирония как-то нарушали целостное впечатление от ее образа.

– Мы расследуем сожжение человека, – заявила Роза, совершив тем самым первую формальную ошибку. – И разыскиваем одну женщину, – продолжила она, сделав вторую ошибку, так как ткнула распечатку с камеры видео-наблюдения прямо в нос домработницы.

Так что все карты были открыты разом. Если даже собеседница и знает эту женщину, скорее всего, она предпочтет промолчать.

– Вы говорите о сожжении. И вот эта дама, верно? А почему вы ее разыскиваете?

– Простите, – вклинился Карл, – но в этом деле, естественно, гораздо больше нюансов. Эта женщина ни в чем не подозревается, но мы разыскиваем ее в связи с…

– Не будете ли вы так любезны перестать перетягивать одеяло на себя только потому, что женщина оказалась проворнее? Попридержи язык, чемпион. Я лучше поговорю с этой панкующей девчушкой. Может, это пойдет тебе на пользу, моллюскообразный половой шовинист, – парировала уборщица, окутывая себя сигаретным дымом.

Карл избегал смотреть на Розу. Если б он только заметил улыбку на ее лице, война, которая всегда латентно ощущалась между ними, немедленно вспыхнула бы мощным взрывом.

– Вы ее знаете? – с абсолютным безразличием спросила Роза. Называют ее панком или еще кем-то, ей было совершенно все равно. Да и Карлу было бы все равно, если б он был склонен к столь частой смене ее личности.

– Знаю? Не-е-е! – ответила женщина. – Скорее, я могу ее опознать. Насколько я помню, она, кажется, стоит вон там, на письменном столе.

Она не пригласила их войти, однако, несомненно, предполагала, что полицейские последуют за ней, что они и сделали.

– Вот здесь, – сказала домработница, когда все оказались в гостиной. Она взяла в руки рамку с фотографией небольшой группы женщин, стоявших в обнимку, и протянула ее Розе. – Ну да, блин, вот же она, крайняя справа. Хорошо ее помню, честно вам признаюсь. Несомненно, она является одной из подруг Бирте по консерватории.

Прищурившись, Карл и Роза вместе склонились над снимком в рамке. Да-да, кажется, это была она.

– На этой фотографии она не производит впечатление такой уж высокой, – заметила Роза.