Эффект пешки. Книга первая. Долгая дорога домой (СИ)

Анютка и матерый, по ее мнению, рецидивист остались сидеть за одним обеденным столом молча без особого доверия глядя друг на друга. Созерцание продлилось секунд сорок, после в небольшой кухоньке появилась Люба и сложенный в двое листок формата А4 лег на стол перед сестренкой. Зеленые глаза урагана по имени Анюта живо двигались по написанным строкам, девушка искала в них какой-то подвох или не совпадение с казённым текстом. Спустя полторы минуты кропотливого изучения Анютка утерла нос негодяю, сидевшему перед ней:

— Вот ты и прокололся, уголовничек, — Анюта ткнула пальцем в подпись и указала на фамилию, напечатанную рядом, — в нашем городке все знают, что начальником семьдесят четвертой является Богорубов Пал Геннадьевич, а у тебя здесь стоит фамилия Панфилов. Панфилов начальник шестой, — со знанием дела уличила проходимца девица.

— А ты шапочку-то прочти внимательно, — без лишних эмоций предложил Макс и ткнул своим пальцем в номер пенитенциарного учреждения.

И вот теперь ураган-Анютка растерялась окончательно. Видно, какие-то пазлы сложились в ее бедовой головушке, после чего ей стало не по себе. Девушка слегка осиплым голосом задала риторический вопрос:

— Но из шестой не выходят досрочно? — страх за сестренку плескался в ее больших зеленых глазах.

Осознав, кто сейчас сидит рядом ураган-Анютка замолчала, делая свои неутешительные выводы.

— Ну и чего ты так испугалась? — примирительно произнес Макс отхлебнув из чашки с цветком подсолнуха, — ты же сама только что сказала, из шестой досрочно не выходят. Оттуда одна дорога, на Воробьевское кладбище. А теперь сложи два плюс два. А чтоб тебе было проще думать, можешь позвонить в полицию или управление шестерки и поинтересоваться на мой счет.

Анютка достала телефон и набрала какой-то номер:

— Алло, — попыталась звучать как можно непринужденней Анютка, — слушай, милый, тут бабы поговаривают будто кто-то из шестой сбежал, — Ураган Анюта на несколько секунд примолкла,

а после разразился бурным всплеском, — да не из парикмахерской шестой, а из тюрьмы этой долбаной!

Анютка вновь затихла внимательно слушая.

— Ну, блин, колонии, какая к чертям разница? Ты лучше скажи оттуда никто не сбегал, а то тетя Клава говорит, что видела сегодня очень странного типа, будто он ей справку об освобождении показывал.

Вновь тишина воцарилась на скромной кухоньке.

— Серьезно! Леха Лыков лично с ним сталкивался на вокзале, когда был в патруле! — тишина вновь захлестнула кухоньку, правда ненадолго, — ладно милый, целую в губки, возвращайся пораньше, мой герой, желательно без лишних отверстий.

Барышня нажала на отбой и прикусила аппетитную губку. После она повернулась к сестрице и с немного виноватым видом отчиталась:

— Мой Гришка говорит, что в самом деле, на днях кого-то из шестой отпусти ли, говорит, Леха Лыков вчера в патруле на вокзале этого типа видел, справку три раза проверяли.

— Так что, все обвинения сняты и теперь мы можем попить чаю, как нормальные, не криминальные люди? — задорно поинтересовался Максимилиан.

— Не а, — вновь заартачилась Анютка, — бог с ним. Допустим ты не виновен, в чем я по-прежнему сомневаюсь, ты лучше расскажи мне о своих планах на мою сестрицу?

— Аня, ну чего ты лезешь не в свое дело! — наконец взбеленилась Люба, — я же никогда в твои отношения нос не совала.

Карие глазки бедняжки Любы налились влагой. Терпение ее было далеко не безгранично и весь имеющийся лимит на сегодня исчерпала Анька. Люба стояла посреди небольшой кухоньки в которой и одному-то человеку было не особо, где развернуться и рыдала, прикрыв лицо ладошками. Анютка осознав, что перегнула палку и отпустила вожжи. Анютка поднялась со стула и подойдя в плотную к сестре горячо ту обняла:

— Ну прости меня, милая, ну дура девка, язык как помело! Извини! — Анюта начала горячо целовать сестрицу.

— Я на тебя обижусь и не буду месяц с тобой общаться, — шмыгая носом и утирая слезы клятвенно пообещала Люба.

В такой ситуации Максимилиан чувствовал себя довольно неловко, ему сейчас ни при каких условиях нельзя было вклиниваться между двумя девушками, их нужно было оставить наедине во что бы то ни стало. Данный жест не придется по сердцу Любе, но зато Анютка оценит его по достоинству.

Макс поднялся с места и молча двинулся в сторону уборной, давая девушкам пообщаться по душам. Занимал уборную наш герой довольно долго, порядка двадцати минут. А по выходу он получил саркастический кол от Анютки:

— А мы то, грешным делом, думать начали тебя там в унитаз засосало.

За отведенное время сестрицы успели примериться утереть слезы и сопли и теперь мирно попивали чай с таким видом, словно ничего и не произошло.

— Ладно, сестренка, мне пора нужно еще на работу забежать, — Анютка демонстративно поглядела на небольшие женские часики залпом добила чай и собралась было двинуться к выходу, когда ее посетила другая светлая мысль, — совсем забыла, Люб. Я чего зашла? Мы же сегодня с тобой на каток договаривались сходить, так чего пойдем? Можешь и кавалера своего зацепить. Ты как не против? — живо поинтересовалась Анютка у Макса.