Эффект пешки. Книга первая. Долгая дорога домой (СИ)

— Когда-то очень давно, в одной относительно порядочной семье, родилась красивая и скромная девочка Люба, — задорно начала рассказывать долгую историю шельма, — и была у этой семейки бабушка, живущая в нашем замечательном городке. И вот однажды, семейка переехала в другой городок в паре сотен км от нашего. Бабушка, как водится, уперлась рогами, мол, никуда не поеду и осталась жить на своей малой родине. А порядочная семья уехала. Отец семейства, как порядочный человек, периодически навещал свою старушку мать, ну и как водится старых друзей. Как-то раз, при таком вот посещении любимой матушки и старых друзей, отец семейства приняв на грудь капельку горячительного и по пьяной лавочки заделал меня. Как ты, наверное, уже понял, батя у нас был один, а вот матушки разными. В общем, наш папаша гульнул со старыми друзьями в местной баньке, и для этих целей пригласив барышень посговорчивее, одной из которых и была моя непутевая мамаша. А через девять месяцев на свет появилась я, собственной персоной. А дальше, по словам моей непутевой мамки, были весьма занимательные разборки, тетя Марина наведалась к ней в гости и по полной навешала люлей. В общем, так и жили, Любашка со своими родителями в Лукошине, а я и моя непутевая мамка тут. Бабушка меня так и не признала.

Люба отвернулась в сторону пасторальной картинки замёрзшего озера и размышляла о чем-то своем. Анютка же довольно улыбнулась, глядя на сестренку и продолжила:

— А после, родители Любашки погибли, и она переехала жить к своей злобной бабке. Мы с ней учились в одной школе, но в разных классах. Представляешь, мы много лет учились бок о бок, все друг о друге знали, но никогда даже не разговаривали, словно чужие люди.

— Не правда, — оторвалась от созерцания Люба, — я несколько раз к тебе подходила и пыталась хоть как-нибудь пообщаться. А ты меня просто игнорировала.

— Это сейчас не важно, — играючи съехала с темы Анютка, — что было, то прошло, а кто старое помянет тому глаз вон. Мы большую часть своей сознательной жизни прожили в одном городе, в соседних домах и даже не общались. Представляешь?

— Представляю, — перед глазами Макса сейчас стояла его любимая сестра Софья.

— Прорыв в наших отношениях случился четыре года назад, — продолжила историю Анютка, — На меня тогда куча неприятностей свалилась. Любовничкана которого я очень сильно рассчитывала в плане бизнеса посадили, моя непутевая мамашка померла. Да и прочие мелкие неприятности собрались в одну неприятную кучку размером с гору Кавказ. А в тот раз я здорово загрустила и дабы разогнать грусть решила от души набраться. Набралась до такой степени, что и не помню, как в пивнушку на вокзале попала. А там за прилавком Любаша стоит. Ну, я присела, начала выпивать помаленьку. Сижу, никого не трогаю и тут на Любашку какой-то бугай из местного синичья выпендриваться начал. За плечи схватил, тряханул ее. Вот на этом моменте у меня и проснулись сестринские чувства. Я чуть не убила этого мужика, бутылку из-под шампанского об голову разбила и всю морду исцарапала, представляешь, все когти об него сломала. Короче говоря, меня от него еле оттащили. На шум и гам менты прилетели, меня повязали и увезли в отделение полиции, где я всю ночь и проспала. А на утро я познакомилась с моим нынешним мальчиком Гриней, он тогда патрульным был на вокзале. Любашкин одноклассник, она его не пойми откуда вытащила и притащила в железнодорожный околоток. Парнишка во всем разобрался и договорился с коллегами замять дело. А я ему сказала, что он мне приглянулся и теперь от меня никуда не денется. Тем же вечером, я плюнула на все, взяла бутылочку вина и зашла в гости к Любашке. Мы всю ночь с Любкой просидели, разговаривая о жизни.

Впечатлительная Любашка отвернулась к картинке вечернего катка и еле слышно зашмыгала носом. Анютка подсела к ней поближе и нежно поцеловала в щечку:

— Любань, может ты сходишь в прокат, коньки нам возьмешь?

Любка ничего не ответила, она только кивнула и живо направилась куда-то в соседний зал.

— Для меня это был самый лучший день в моей бестолковой жизни, — глядя в след уходящей сестре продолжила Анютка, — в этот день я поняла, что у меня осталась только она — моя единственная на всем свете сестрёнка. Жалко, для того, чтоб это понять, мне для начала пришлось потерять мать.

Девушка аккуратно, чтоб не размазать тушь, кончиком пальцев утерла скупую слезинку в уголке глаза.

— А вот, кстати и Гриня, - Анютка встала со своего места и радостно помахала рукой молодому человеку, шарившему взглядом по уже успевшему наполниться народом залу со стеклянными стенами, — Тут еще такой момент, — полушепотом добавила Анюта, он про твое прошлое ни в курсе, так что давай постараемся об этом не распространяться. Ты — обычный парень с которым познакомилась сестренка.