Эффект пешки. Книга первая. Долгая дорога домой (СИ)

— Господин начальник, извините, не знаю как вас по имени, — обратился Макс к мужчине в пиджаке, — я не желаю становиться источником ваших проблем. Мы все немного погорячились, я изначально повел себя неправильно, за что прошу у вас прощение. Я немного погорячился, ваши люди проявили чуть больше рвения, чем положено.

— Ну и чего тебе нужно? Учти, второе свидание здесь еще никто, никогда не получал.

Дядя в костюмчике, кажется, уже понял, что наглый заключенный будет торговаться, правда предмет торга разгадать не вышло.

— Мне не нужно второе свидание. Я пока не знаю, что мне и с первым делать. Но если вас не затруднит, мне бы очень хотелось переехать в южное крыло. Там персонал поспокойней, и поговаривают, что недавно ремонт закончили.

Дяденька в костюме прикусил верхнюю губу, раздумывая над просьбой.

— Ну хорошо, допустим, мы тебя переведем в южное крыло, — гипотетически согласился начальник.

— В замен, я обязуюсь ближайшие пару недель сидеть тихо словно мышь, ни с кем не общаясь и даже не желая этого.

— Дмитрий Владимирович, южное крыло у нас забито, — подал голос Федя, — там и так по трое в камере сидят.

— Ничего страшного, — принял решение начальник, — Федя, сделаешь как он попросил. И в следующий раз, постарайся решать подобные проблемы самостоятельно, мне уже пять минут как выехать нужно. Меня в мэрии с докладом ждут, а после я в Москву лечу. Меня не будет дня три. Постарайтесь не напортачить, а иначе всех к херам собачьим уволю!

Начальник вскользь глянул на Макса и живо покинул камеру. Федя со злостью глядел на узника. Руки у него чесались сильно, но приходилось себя сдерживать.

— Повезло тебе, Максимка, — спокойным, холодным тоном произнес Федор, — не дали нам с тобой как следует пообщаться.

— Не сказал бы. По мне, месяц общения это чересчур. Вон, смотри какой цвет кожа приобрела, — Макс задрал рукав, показав один сплошной синяк.

Гнев Феди слегка поугас, когда тот увидел плоды своей работы.

— Ладно, давай запихнем тебя в какую-нибудь камеру.

— В какую-нибудь меня не устроит, мне нужна определенная камера с определенным заключенным. Тебе же Дмитрий Владимирович сказал, устрой.

— Слышь, болезный. Ты ничего не попутал? Может тебя вообще забить дубинками на глушняк? Скажу, что ты напал на меня и дел-то.

— Успокойся, Федя, я хочу в камеру к тому наглому заносчивому старику, которого ты так сильно ненавидишь. Он вроде говорил, что один в камере предпочитает сидеть.

Федя поглядел на Макса совсем другим взглядом, на его лице появилась довольная ухмылка:

— Ну если ты его ушатаешь так же, как и прошлых своих сокамерников, то я с удовольствием. Вот только есть маленькая проблема. По какой-то причине, мой дорогой шеф очень дорожит шкурой этого заносчивого старика и он вряд ли разрешит поселить тебя с ним.

— Он уже разрешил. Он же тебе самолично такую команду отдал. Да к тому же сказал, что уедет на некоторое время. А там пока он вернется, пока разберется в чем дело, я этого дедана живо на место поставлю. Очень уж он много о себе мнит.

Федя от предвкушения аж почесал ладонью подбородок, по нему была видна нездоровая заинтересованность, жажда мести. И Федя решился:

— А давай так и сделаем. Только ты уж постарайся.

Федя с вожделением поглядел на Макса, после достал из кармана брюк пачку сигарет и протянул одну узнику.

От неприятных воспоминаний отвлекла Люба, она тронула Макса за плечо приведя в чувство:

— Максим, я на сегодня закончила, одевайся.

Макс огляделся, Люба и в самом деле закончила, выпроводила всех не многочисленных завсегдатаях и теперь стояла одетая. Максим снял со спинки стула пальто накинул на себя и собрался на выход.

Который день мороз держал крепко, поблёскивая в свете редких фонарей мелкой кристальной изморозью. Ветра не было, пурга, нагнавшая кучи снега, закончилась еще вчера и теперь город прибывал в цепких натруженных руках старика мороза. Небо над городом Углинск озарилось мириадами звезд, а отсутствие месяца делало их еще краше. Люба посильней прижалась к Максиму ухватившись под руку, она не мерзла ей было просто приятно прогуляться по пустому ночному городу с любимым человеком.

— Правда у нас красиво? — Люба взглядом указала на звездное небо.

— Очень, — согласился Макс, вновь оторванный от каких-то своих размышлений.

— Максим, а ты о чем сейчас думал? — по-доброму, чисто по-женски поинтересовалась Люба.