Эффект побочки

– Я же тебе сразу сказал, что на случай обыска он положит деньги туда, где будут меньше всего искать. А ещё, можно спрятать туда, откуда можно скинуть. Поэтому меня и заинтересовал подоконник.

– Как скинуть? – я не понимал, куда клонит Вождь.

Пока я вставлял в пазы накладку, он пробежался по кабинету и быстро нашёл то, что искал.

– Смотри!

Я обернулся. В руке Вождя было что-то вроде рапиры, или мушкетёрской шпаги.

– Как ты думаешь, зачем ему это?

– Просто украшение…может раньше этим спортом занимался, или подарил кто…– поделился я своими мыслями.

– Да…чекистам бы он так и сказал, но на самом деле…

Вождь подошёл к подоконнику и просунул кончик шпаги с круглым шариком на конце в отверстие на подоконнике.

– Один укол этой шпагой и…всё содержимое подоконника вылетает наружу. Там, либо яма, либо мусорный бак…Хитро придумано. Пока милиция ломится в дверь, можно в одну секунду избавиться от компрометирующих тебя улик.

Мне в очередной раз пришлось поразиться не только творческим способностям Виктора Палыча, но и дедукции Вождя.

Уже возвращаясь назад с отяжелевшим мешком за плечами, я подумал, что если бы не Вождь, я бы точно не догадался искать деньги там в подоконнике. Да…я хорошо подготовил операцию, но без участия в ней Вождя , она была бы провалена.

Глава 6. Последние приготовления

Прошло две недели, а мы всё ещё сидели на чемоданах, впрочем, если выразиться точнее, чемоданы ждали нас там в конечной точке путешествия. И паковкой этих чемоданов занималась (кто бы мог подумать) милая Анечка. Поначалу я был ошеломлён решением Вождя привлечь к операции постороннего непроверенного человека. Женщину, несмышлёную влюбчивую девчонку, а если подумать, то возможно хитрую и расчётливую девицу. Да, я был ошеломлён, когда Вождь на одном из ночных совещаний объявил всем, что «товарищ Анна» теперь сотрудничает с нашей партией и возможно вскоре будет принята в её ряды.

Как называлась наша партия и когда была учреждена? Сразу же после налёта на кабинет Шмеля, в момент, когда в результате удачной экспроприации у нас появилась чёрная касса. Эту кассу Вождь назвал партийным фондом. А нашу партию он назвал «Партия настоящих коммунистов». Первыми членами этой партии оказались генералиссимус, поэт, монах и чекист (так себе агломерат). Поэт и Монах явно не вписывались в партийную концепцию, но Вождь сказал, что любое движение невозможно без поддержки духовенства и творческой интеллигенции. Да, это решение Вождя было довольно странным и совершенно не соответствовало его подозрительной натуре. Ещё более странным было то, что решение это он принял под влиянием Поэта, который сказал, что без Анны он никуда не побежит и даже готов покинуть ряды партии, куда вступил днём ранее.

«Пусть бежит с нами, впрочем ей и бежать никуда не нужно. Знаешь, что…пусть она подготовит нам все пути отхода» – спокойно ответил Вождь зарвавшемуся Поэту. Да, это внезапное решение меня несколько обескуражило, но не скажу что сильно расстроило. Скорее даже обрадовало. Во-первых: я уже знал, что Вождь ничего не решает с бухты барахты и каждое его решение имеет если не сиюминутные, то долгосрочные последствия, как ход в шахматной партии. Пока я не замечал за Вождём ошибочных, необдуманных и тем более бесполезных ходов. Вождь – великий гроссмейстер времён и народов.

Вторым обрадовавшим меня фактором было то, что Аня была мне небезразлична. В последнее время я очень часто засматривался на неё украдкой. Мне нравились её светлые волосы и блестящие как у ребёнка карие глаза, нравились её застенчивые ужимки, румянец, вспыхивающий на бледных щеках. Ещё мне нравилось когда её взгляд встречался с моим. Она отводила глаза, но не сразу. На доли секунды этот взгляд задерживался, и тогда одномоментный разряд, импульс бил мне прямо в голову, вызывая мелкую дрожь во всём теле. Это был взгляд занятой замужней девушки на человека, который ей нравится.

Я не льстил себе и понимал, что проигрываю Поэту, Вождю с которым они тоже часто перестреливались взглядами и возможно даже Монаху. Я не мог сочинять вышибающие слёзы стихи, не мог шутить так, чтобы от истерического смеха чуть намокали женские трусики (это была прерогатива Вождя). Я не мог заставить её покрыться мурашками от одного взгляда в бездонные глаза. Этим качеством обладал только наш Монах, за ущельями глаз которого притаилась бездна – целая вселенная. Чем я мог покорить сердце этой красотки? Разве что филигранно исполненной «вертушкой» или болевым приёмом. Может быть я мог бы похвастаться виртуозным владением всеми видами оружия от огнестрельного до холодного, или бесподобным вождением машины. Только в больнице вряд ли появится возможность демонстрировать эти навыки. Возможно за её пределами такая возможность ещё представится. На это я и надеялся, пряча довольную гримасу под маской озадаченности, когда Вождь объявлял своё решение.