Эффект проникновения

– О вас, о вашей судьбе. – Улыбка Власова стала совсем слащавой. – О том месте, которое вы сможете занять в нашей общественной жизни.

– Я не собираюсь… – хмуро начал Сретенский, но Аня перебила его.

Она вскочила с дивана и защебетала:

– Располагайтесь, пожалуйста, Михаил Семенович. Нет, сюда, это кресло удобнее… Хотите выпить, закусить?

Выразительным взглядом Аня дала понять Андрею Ивановичу, что не стоит с порога затевать ссору, пока ничего еще не ясно.

– Пить мне на службе не положено. – Власов страждущим взором окинул девушку, выглядевшую весьма соблазнительно в скромном синем платьице, найденном в коттедже. – Разве какой-нибудь сок…

Аня принесла из кухни стакан апельсинового сока. Власов отхлебнул, угнездился в кресле и заговорил:

– Думаю, вы уже более или менее разобрались в том, какая социальная структура существует у нас и каковы ее преимущества и недостатки…

– Ого! – Сретенский иронично поднял бровь. – У нее и недостатки имеются? Вот ни одного не заметил.

– Вы напрасно ехидничаете, – холодно сказал Власов. – Недостатков лишены только ангелы, а у нас их хватает…

– Ангелов или недостатков?

– Андрей Иванович! – встревоженно шепнула Аня.

Власов как будто не обратил внимания ни на язвительную реплику Сретенского, ни на реакцию девушки.

– Так почему бы нам с вами, – невозмутимо продолжал он, – не заняться вместе их исправлением, не поработать на благо народа? Вы биолог, доктор наук. У нас найдется немало интересных и полезных дел для вас и вашей ассистентки.

– Аня не моя ассистентка, – автоматически поправил Сретенский, – но не в том суть вопроса. Вы предлагаете исправлять недостатки вместе, работать на благо народа? Согласен, с радостью согласен! У меня даже есть целая программа, и сейчас я вас с ней познакомлю. По пунктам – первое Взорвите «Лжеголос Америки», прекратите дурачить людей. Второе. Объясните им реальное положение дел. Третье. Установите нормальную, постоянную связь с цивилизацией нашей планеты, которая задыхается от перенаселенности городов и дефицита ресурсов. Подарите людям Земли новый мир, а вашим людям – правду и условия для свободного, гармоничного развития. Вот в такой работе я с удовольствием приму участие.

Глядя на лицо Власова, никто не поверил бы, что этот человек умеет улыбаться. Он долго и угрюмо молчал.

– Ладно, – сказал он наконец. – Я не готовился к теоретической дискуссии, но мог предположить, что вы выступите с подобным заявлением. Отлично, почему бы не поговорить и об этом?.. Так вот, Андрей Иванович, и вы, Аня. Если допустить, что мы поступим так, как вы нам советуете, никакого свободного и гармоничного развития не получится, как нет его и нигде на Земле. Цивилизация задыхается, вы правы. Но задыхается не оттого, что негде жить и нечего жрать. Она захлебывается собственной злобой. Ваша так называемая свобода оборачивается бешеной дракой за влияние и власть – на любом уровне, от семейного до межгосударственного. Хотите знать, что будет, если мы откроем Двери и во всеуслышание объявим о нашем существовании? Будет война, война за наш мир, за его богатства, за его стратегические выгоды. Война и там, и здесь. Мы построили свое общество – пусть несовершенное, но где вы видели совершенство? Зато оно стабильно, а наши люди счастливы в неведении. Им не нужна ваша правда и ваша свобода, Андрей Иванович, им нужна стабильность. И мы не позволим разрушить наш мир во имя ваших или чьих-то прекраснодушных фантазии. Вы не забыли, куда вымощена дорога благими намерениями?

Власов умолк, стер платком капельки пота со лба, допил апельсиновый сок.

– Мы вас сюда не приглашали, – продолжил он. – Но раз вышло так, что вы здесь, извольте играть по нашим правилам… Или откажитесь играть совсем.

– Отказаться, – произнес Сретенский. – Это значит…

– Давайте не уточнять, Андрей Иванович. Вы взрослый, умный человек и понимаете, что ничего хорошего в этом случае вас не ожидает.

После этих слов в комнате звучала только хоральная прелюдия Брамса. Аня смотрела на Власова с ужасом.

– Мы можем подумать? – тихонько спросила девушка.

Власов пожал плечами:

– О чем? Если о том, принимать ли мое предложение, то оно сделано достаточно убедительно для умных людей, разве нет? А вот о моих аргументах действительно подумайте. Андрей Иванович, мы хотим, чтобы вы присоединились к нам не от безвыходности, а искренне. Поверьте, вы нигде не найдете столь идеальных условий для научной работы. Кроме того, проблемы, которыми мы занимаемся, достигнутые успехи и задачи, ждущие своего решения… О, это увлечет вас! Оборудование наших лабораторий…

– Сдается мне, – прервал его Сретенский, – я уже видел кое-что, похожее на ваши лаборатории. Там, в подземельях.

– Ах, эти… Да, там были лаборатории, заводы, целый технологический комплекс. Он давно заброшен.

– За ненадобностью?

– За ненадобностью… В основном. То, что там создавалось и выпускалось, уже на боевом дежурстве… – Сретенский вздрогнул, а Власов поспешно добавил: – В переносном смысле, конечно. Но мы отказались от использования этого комплекса и по ряду других причин.