Эффект птеродактиля (СИ)

– Это так неожиданно, – сказала она, – ты уверена? – А куда деваться? – вздохнула я. – Мне еще повезло, что это профессор Снейп. За принадлежность к Роду надо платить. Ты ведь чувствуешь людей. Что там с профессором? Мэгги нахмурилась. – Он… он надежный. В нем нет гнили. Но есть боль. Тебе будет не просто. – Просто никогда не бывает, – сказала я, – а с профессором можно ужиться и договориться. Тебе, конечно, в чем-то проще. Но сильная ведьма с редким Даром тоже хорошая добыча. – Ты хотела выдать меня за Поттера, – хмыкнула Мэгги. – Неплохая партия, кстати, – кивнула я, – но только в том случае, если он тебе нравится. – Он ничего, – задумчиво проговорила Мэгги, – но иногда такой придурок. – Это свойство всех мужчин, – послышалось со стены. – Леди Анабелл? – удивилась я. – Да. Как бы я не относилась к тебе… да и к твоему жениху… В общем, у вас действительно есть шанс не дать погибнуть нашему Роду. Желаю счастья! – Спасибо! – ответила я, но она уже удалилась. Я переоделась, собралась с духом и вышла из комнаты. Вот чего я психую, а? Можно сказать, исполняю мечту всех снейпоманок. Радоваться надо! Так, уговаривая себя, я дошла до последнего пролета лестницы и остановилась, чтобы окончательно решиться. – Вам все это неприятно? – послышался голос Снейпа. Я обернулась. – Дело в другом, сэр, – тихо сказала я. – Знаете, это мой самый большой кошмар. Еще после того случая, как профессор МакГоннагал воздействовала на меня и моих родителей каким-то артефактом. Я все время боялась, что меня принудят к чему-то. А тут еще этот разговор Поттера и Уизли. Это же по-настоящему страшно, знать, что тебя могут опоить. Или применить артефакт. Или еще что. А ни мои родственники, ни вы так со мной не поступите. Лучше сделать выбор с открытыми глазами, чем поверить в сказку и проснуться в кошмаре. Он задумчиво кивнул. – Я понимаю. Обещаю никогда ни к чему не принуждать вас. Это действительно чудовищно. – Спасибо, сэр, я вам верю, – сказала я. И мы прошли в гостиную. Магическая помолвка – в отличие от обычной, – включает в себя обмен клятвами. Это вообще очень красиво. Мы клялись быть опорой и защитой друг друга и в должный срок закрепить клятвы браком. Светящиеся ленты обвивали наши соединенные руки. А дед, Барти и Мэгги были свидетелями. С их волшебных палочек срывались искры. Мне на палец надели тяжелое кольцо с большим изумрудом. Фамильное. В нашем случае это было кольцо нашего Рода. Я тоже надела жениху кольцо на палец. Еще более массивный перстень с таким же чистым крупным изумрудом. Еще одна яркая вспышка. Дальше ритуал вел дед. Он брал под покровительство Рода Крауч Северуса Тобиаса Снейпа, обещая ввести его в наш Род. Тот клялся быть достойным. Еще одно кольцо. Поздравления, шампанское в хрустальных бокалах. Подарки. Серьги с изумрудами от жениха. Гарнитур с бриллиантами от деда и отца. Расшитая бисером сумочка от подопечной. И когда только успела. Вещь, сделанная своими руками, была идеальным подарком от Мэгги. Довольные предки дружно чокались бокалами в картинах. По такому случаю сэр Реджинальд разорил свою заначку. Насколько я его знаю, заначка у него не одна. У нас и колдографии будут, как же без них. Винки и Дилли снабдили колдофотоаппаратами и показали, как наводить фокус и на какую кнопочку нажимать. Не было только гостей. И объявления в «Ежедневном пророке». Ничего, обойдусь. У Фэй и Невилла был шумный и веселый праздник. У меня – камерное мероприятие. Но я не расстроилась совершенно. Все просто замечательно, а толпу я не очень люблю. Вот только немного обидно было все это скрывать. Я и кольцо буду носить под скрывающими чарами. А похвастаться хочется! Я же живой человек. Хотя, это ерунда, конечно. Потом мы отправились в столовую, где уже был накрыт торжественный ужин. При других условиях был бы еще и бал. В нашем доме давно не было балов. А ведь бальный зал имелся, через него мы проходили в оранжерею. Огромное гулкое помещение, которое хотелось пробежать побыстрее. А ведь когда-то там звучала музыка, кружились пары. Домовики левитировали подносы с напитками, а вдоль стен сидели маменьки и тетушки, сплетничали и зорко следили за тем, с кем танцуют их дочери и племянницы. Ничего, у нас обязательно будет бал. Мы будем встречать гостей на пороге, раскланиваться, задавать дежурные вопросы. Угощать их обедом. А потом … Потом я так и быть открою бал в нашем обновленном зале. И будет блеск множества свечей, музыка, кружащиеся пары. Обязательно будет! Рановато кое-кто списал Краучей. Мы еще вернемся. Снейп изредка поглядывал на меня, я мило улыбалась. У меня помолвка, все должно быть по правилам. Дед предложил выпить за наше здоровье. По такому случаю пару бокалов вина позволили и Мэгги. Потом мы вернулись в гостиную. Домовики подали чай. Мужчины пили коньяк. У нас не соблюдались классические британские традиции, когда дамы оставляли мужчин пьянствовать и беседовать в столовой. Наши джентльмены меру знали. И нас не считали недостойными слушать разговоры о политике и текущих делах. – А у тебя шрам почти совсем зажил, – тихо сказала Мэгги, – я и не замечала его уже, а сейчас вот присмотрелась. Здорово как! Я кивнула. – Тебя мистер Сметвик еще не сманил от акушеров? Она рассмеялась. – Нет, акушерство – это мое призвание. Но если надо что-то помочь, то я не против. Мне все равно придется на практике работать во всех отделениях. К тому же беременные часто ошибаются с зельями, травятся. А бывают и всякие жуткие проклятья. Сейчас это редкость, конечно. А вот раньше бывало часто. Я поежилась. Черт… а ведь меня тоже могут. Нет, уж. Не дамся. – Ты не волнуйся, – правильно поняла меня Мэгги, – я ведь буду рядом. И всегда помогу. – Спасибо тебе, – поблагодарила я. – Вот именно, – послышалось с пейзажа, – расслабилась молодежь. А раньше такие проклятья были, ух! Я взглянула на картину. Сэр Реджинальд продолжал банкет в приятной компании. Кроме сэра Арнольда к нему присоединился еще один тип. И не факт, что это наш. Как-то раньше я этого странного мага во всем черном… и с весьма запоминающейся внешностью не видела. По крайней мере – на портретах. – Сэр Реджинальд, – проговорила я, – вы не представите меня вашему другу? – Охотно, леди, охотно. Прошу любить и жаловать: мой старинный друг сэр Юлиус Принц. Моя пра- и так далее внучка – Гермиона Крауч. – Очень приятно, – поклонилась я. Мужчины прекратили разговор и уставились на обитателей картины. Больше всех обалдел Снейп. Еще бы! Что-то мне подсказывает, что мой жених не общался ни с живой, ни с мертвой родней. Вернее, это они с ним не общались. – Э-э-э, мне очень приятно, что вы посетили наш дом, сэр, – пробормотал потрясенный дед. Поддатая компания раскланялась. Ох, не прост мой добрый друг сэр Реджинальд, совсем не прост. – Ну что, потомок, – мрачно проговорил Юлиус Принц, – поздравляю с помолвкой. Хоть что-то умное сделал. Я ведь в Хогвартсе живу, все знаю. – А я вас там не видел… – пробормотал Снейп. – Еще бы, – фыркнул Принц, – мой портрет висит не на самом видном месте. А общаться с директорами этого заведения у меня никогда желания не было. Особенно с нынешним директором. Вот это да! Предок Снейпа! Интересно, за какие заслуги его портрет поместили в Хогвартсе? И как он умудряется ходить в гости к другому нарисованному магу на таком расстоянии? – Если мне не изменяет память, вы, сэр Юлиус, изобрели противоядия к некоторым очень коварным ядам, – сказал Снейп, – я понимаю, откуда ваш портрет в Хогвартсе. Но как… – Разведка и контрразведка, – пробормотала я. Сэр Реджинальд очень хитро улыбнулся. – Она умничка, правда? Конечно, Гермиона. Англию тогда наводняли шпионы. Поместить в неблагонадежные дома магические картины было не так уж сложно. Гораздо сложнее было разработать чары, позволяющие появляться на них незваным гостям. С магами такое не всегда удавалось, а вот с магглами проходило. А потом мы договорились, что на наши портреты тоже наложат такие чары. Обычно ведь можно перемещаться только в пределах дома. А в другой дом попасть возможно, только если там есть твой портрет. А мы с друзьями договорились, что вредить друг другу и своим потомкам не будем, просто станем иногда встречаться. И я просто не мог не пригласить старого друга. Все-таки помолвка наших потомков. – А кто к вам еще в гости захаживает, сэр Реджинальд? – осторожно спросил дед. – Мне не жалко, просто интересно. Я сделала стойку. А ну как Джон Ди? Кто там из волшебников еще жил в то время, кроме Люциуса I Малфоя? Фрэнсиса Дрейка, кстати, тоже в колдовстве обвиняли. – Обычно я сам хожу по гостям, – вздохнул сэр Реджинальд. – Но если вы не против, хотел бы пригласить сэра Фрэнсиса. Он немного шумный, как все моряки, но душа-человек. – Сэр Фрэнсис Дрейк? – переспросил дед. – Почту за честь! Приглашайте! Угу… Шпион и отравитель у нас уже есть, теперь и пират будет. Что-то мне подсказывает, что Принц и Дрейк просто нагло переберутся в наше поместье. От скуки. Но если Принц сможет протащить Дрейка в Хогвартс, то это может быть очень интересно. А чего это дорогой предок разрешения спрашивает? Похоже, что если у дома есть хозяин, то какие-то ограничения на эти визиты все-таки есть? Или просто хорошо воспитан? Все может быть. Старые друзья-приятели встречались втихаря и сплетничали. А теперь вылезло шило из мешка. Старики-разбойники! Как бы не назвать случайно сэра Юлиуса Юстасом! Снейп, прищурившись, смотрел на своего предка. – Скажите, сэр Юлиус, – проговорил он, – а где расположен ваш портрет? Если вы не хотите со мной разговаривать – это ваше право. Но, может быть, вам что-нибудь нужно? Раму обновить, пыль стереть? – Лучше дай доступ в комнаты декана Слизерина, – отрезал Принц, – а то затихарился, как клоп в перине. – А вы один придете? Или… – А ты против? – Действительно, – отсалютовал бокалом сэр Реджинальд, – почему бы благородным джентльменам не навестить еще одного джентльмена? И леди? – Сэр Реджинальд, а вы в Хогвартсе не бываете? – спросила я. – Редко, – сказал он, – стукачей полно. Вот если твой жених выделит нам с моими друзьями какой-нибудь пейзажик… или натюрмортик. В общем, тогда без проблем. – Выделю, – вздохнул Снейп, – только объясните, как вас найти и пригласить. Если я просто отменю чары, то доступ в мои комнаты получат и другие. А еще лучше, если я перенесу в гостиную портрет сэра Юлиуса. Всем будет спокойнее. – Хорошо, – сказал Принц, – я подумаю над вашим предложением. – А директор не заметит портрета в вашей гостиной, сэр? – спросила Мэгги. – Нет, – криво усмехнулся Снейп, – деканы факультетов – наследники Основателей Хогвартса. Должность директора появилась позже. На территории факультетов власть деканов выше, чем у директора. Так что если я не захочу, то портрета никто не заметит. – Удобно, – оценил Барти, – и логично. – На таких условиях мы все придем к вам в гости, – жизнерадостно заявил сэр Реджинальд, – одну минуту, я сейчас. Тут он исчез с картины, но вскоре вернулся с… ну да, именно этот портрет был во всех учебниках истории. – Вот! – жизнерадостно улыбнулся сэр Реджинальд. – Знакомьтесь! Мой друг, сэр Фрэнсис Дрейк! Знаменитый пират грациозно раскланялся. Мы с Мэгги изобразили реверансы. – О! – оценил наш новый знакомый. – В мое время ведьмы выглядели несколько иначе. Рад, очень рад знакомству. Из моего дома сделали какой-то ужасный музей, а это ваше кошмарное министерство не нашло ничего умнее, как заблокировать мой портрет. То есть, это они так думают. Но благодаря чарам, которые придумали мои друзья, я все-таки могу покидать картину. Или принимать гостей. Но очень осторожно. Старина Реджи поручился за свою родню. Вы ведь нас не выдадите? – Как можно, сэр! – сказала я. – Можете на нас положиться! – Конечно! Конечно! – сказал дед. – Сэр Юлиус для нас теперь член семьи. А вы всегда желанный гость. – Эй, не будь я нарисованным! – подкрутил ус сэр Фрэнсис. – Я бы и в зятья набился. Мы с Мэгги смущенно потупились. В прежние времена это было комплиментом. Снейп вздохнул. Видимо, предчувствовал визиты развеселой компании. А мне было любопытно. И даже захотелось получить доступ в гостиную жениха на правах невесты. Я обожаю все эти истории, рассказанные живыми персонажами. Сэр Реджинальд ошивался при дворе и был настоящим кладезем сплетен и пикантных историй. Но вот поболтать с самим Дрейком… м-м-м-м… Ну интересно же! А он, похоже, мужик компанейский. Между тем было уже поздно, мы с Мэгги вежливо распрощались с джентльменами живыми и нарисованными и отправились спать. Это был долгий день. Вытянувшись под легким и теплым одеялом, я подумала, что какой-никакой проблеск у нашей компании появился. Прорвемся… Снейп гостил у нас еще несколько дней. Наши с ним отношения не поменялись. Да и наивно было бы с моей стороны рассчитывать на их изменение. Возвращаться нам надо было в Хогвартс, где так много любопытных и не всегда доброжелательных глаз. Зачем давать лишний повод для сплетен? Можно, конечно, договориться, что, мол, прилюдно все будет очень официально, а наедине можно перейти на «ты» и называть друг друга по именам. Можно. Вот только так легко проколоться. Сложно держать все эти игры в уме. Да и возможного шпиона не всегда сразу опознаешь. Если профессор ждал, что я попытаюсь пролезть в его личное пространство, то я его жестко разочаровала. У меня еще будет время изучить это явление природы. Ни к чему торопить события. Я была предельно вежлива, и профессор ощутимо расслабился. Ню-ню… Но пару вопросов по домашнему заданию я ему все-таки задала. Чтоб не расслаблялся. А я доводила до автоматизма чары, скрывающие помолвочное кольцо. Вот ведь гадство! Такой красивый изумруд – и прятать. Я еще больше не люблю Дамблдора. Если это возможно, конечно.