Эффект птеродактиля (СИ)

Мне всегда нравилось смотреть на звезды. Хотя из современного города очень мало их теперь можно увидеть. Так, пару-тройку самых ярких. Даже термин вроде существует: световое загрязнение окружающей среды. В мире обычных людей надо уж в совсем дикую глухомань забираться, чтобы рассмотреть всю эту красоту невооруженным взглядом. С Астрономической Башни Хогвартса открывался просто фантастический вид. Многие из студентов бурчали, что, дескать, небо можно и в Большом Зале рассматривать, не зря же его так заколдовали, чтобы оно давало полную иллюзию того, что над нами. Но мне нравились именно эти подъемы на продуваемую всеми ветрами башню к телескопам. Можно было ощутить себя древним астрологом, пытающимся прочесть по звездам судьбы мира. Барти разделял мои взгляды. У нас была и собственная обсерватория на той самой древней башне, с которой когда-то и началось поместье Краучей. Барти всерьез уверял меня и Мэгги, что созвездия – это некие неведомые нам руны, складывающиеся в заклинания, создавшие Вселенную и наш мир. Кто знает, может быть так и есть. В любом случае, точные расчеты и сложные таблицы помогали и в зельеварении, и в гербологии. Но вот свой гороскоп рассчитать я не могла. То ли сапожник в принципе должен был быть без сапог, то ли еще что. Но сам процесс мне нравился, и профессор Синистра была довольна моими успехами. Интересно, какие задания нам дадут? Каждый из учеников занял место у телескопа. Нам раздали пергаменты с заданиями. Ну, ничего сложного. Обычные расчеты. Тут было больше возни с определением точного положения звезд над горизонтом. Я закрепила пергамент на специально пюпитре, вычертила круг и принялась наносить изображение звезд и их координаты. Работалось легко и споро. Некоторые проблемы возникли, как мне показалось, у Гойла. Но он бросил заполошный взгляд на экзаменаторов, вздохнул и приник к телескопу. Я закончила в числе первых, но сдавать работу не торопилась, продолжая любоваться на звездное небо. – Мне показалось, что вы закончили? – услышала я голос профессора Тофти. – Да, сэр. Пожалуйста. Он призвал мой пергамент. Эх, придется уходить. Но делать нечего, и я стала медленно спускаться по лестнице. – Мисс Крауч, – послышался знакомый голос. – Сэр? – удивилась я. – Пойдемте, я вас провожу. – Что-то случилось? – спросила я. – К счастью, нет. Но меня просили передать вам, чтобы вы и мисс Смит прекратили свои раскопки в известном вам помещении. И еще – старайтесь не ходить по коридорам в одиночестве. Вот это да! Заботливый Снейп? Это нечто! Я смотрела на него в полном обалдении. Он чуть заметно улыбнулся. – Я знаю не больше вашего. Надеюсь, нам потом расскажут. – Но я же теперь не усну! Он достал из кармана флакон с зельем. – Успокоительное. Увидев декана, Полная Дама без звука открыла проход. Из кресла встала Мэгги. – А я тебе ждала. Ой, здравствуйте, профессор! Снейп поздоровался и повторил запрет на посещение Выручай-Комнаты и одиночные прогулки по коридорам. – Конечно, – кивнула Мэгги, – это из-за тех серег, да? На них что-то по-настоящему страшное? – Мне не сообщили, – ответил Снейп, – возможно, чары пока полностью не определили. В любом случае, осторожность не помешает. – Мы теперь как на ладони, – сказала я, – блокировать Хогвартс сейчас нельзя. А это значит, что любого из нас можно если не похитить, то отравить… или подсунуть проклятую вещь. Или… – Очень интересно! – послышалось от дверей. – Доброй ночи, профессор! – Доброй ночи, мистер Поттер! И вам осторожность не помешает. На вас тоже покушались. Кто знает, на что еще способны злоумышленники. С этими словами он эффектно развернулся и вышел из нашей гостиной. Мы проводили его тоскливыми взглядами. – Успокоительное выдал, – буркнула я, показывая флакон, – не удивлюсь, если не подействует. С такими-то новостями. Поттер, тебя тоже касается. Один раз тебя вытащить не удалось, могут и по-другому попробовать. Без спецэффектов. – А что вы за серьги нашли? – спросил Поттер. – Красивые – ответила я, – с сапфирами и бриллиантами. В виде звезд. Не слышал про такие? Он покачал головой. – Интересные у вас находки. Ладно, я спать. Спать, так спать. И мы последовали его примеру. Оставшиеся дни превратились в сущий кошмар. Экзамены, повторение пройденного. Несколько вечеров в обществе Снейпа и Мэгги. Человеческая натура устроена так, что больше всего хочется именно того, чего нельзя. Так что мне ужасно хотелось на улицу. Тем более что и погода была просто замечательная. Протрезвевшие джентльмены в беседах участвовали охотно, но ничего конкретного не рассказывали. То ли сами не знали, то ли туману напускали. Охотнее всего они болтали про серьги. Проклятых драгоценностей всегда было множество. Подобным образом избавлялись от соперниц и соперников, расставались без потерь с надоевшими любовниками и любовницами. Были вещицы, проклятие на которых активировалось в случае кражи. – Серьги в виде Звезды Иштар привезла из Второго Крестового похода Алиенора Аквитанская, – вспомнил сэр Реджинальд, – у нас дома должны быть хроники того времени. Насколько я помню, это подарок Раймунда де Пуатье, князя Антиохийского. – Дядя Алиеноры, которого обвиняли в связи с ней, – вспомнила я. – Именно, – важно поднял палец сэр Реджинальд, – восточная вещица. Хотя сапфир защищает от опьянения и дает ясность мысли, но это не относится к зачарованным или проклятым камням. – Вряд ли в тот момент серьги были прокляты, – заметил сэр Юлиус, – а вот сама Алиенора могла над ними и поработать. Или найти специалиста, чтобы их заклясть. Мастера такого уровня имелись и во Франции, и в Англии. Королева Алиенора была женщиной вспыльчивой, жесткой. И очень гордилась своей красотой. Она могла не желать, чтобы серьги после ее смерти носила другая женщина. Но те ли это серьги или нет – мы пока не знаем. И про чары нам скажут позже. – А известно, кому после смерти Алиеноры принадлежали серьги? – спросила Мэгги. – Я не помню, – ответил сэр Реджинальд, – хотя такая драгоценность должна упоминаться в завещании. Но есть упоминания о проклятых серьгах. Правда, точного описания я не видел. Одни, по преданию, подарили на свадьбу Анне Чешской, супруге Ричарда II. Королева стала бесплодной. Были серьги, подаренные по случаю коронации, Анне де Невил, супруге Ричарда