Читаем Эффект птеродактиля (СИ) полностью

Падма направилась к столу своего факультета. Я бросила взгляд на стол преподавателей. Значит, Дженнингс и Флитвик тоже в игре? Снейп мрачно смотрел на меня. Дамблдор о чем-то разговаривал с МакГоннагал. Все, сука, ты по счетам не расплатишься! Вот кому я бы сейчас котел с горячей овсянкой на голову надела. У этой швабры на факультете ЧП. Мне не сложно успокоить испуганную второкурсницу и толкнуть речь в гостиной, но с какого перепуга этим должна заниматься я? Хорошо еще староста подключилась. Может, мне отдадут МакКошкину надбавочку за деканство, а? Раз уж я за нее работаю. Ненавижу!

Я решительно отвернулась. Ну их на фиг! Еще взорву что-нибудь на преподавательском столе. Но этого я точно не забуду. И припомню, когда придет время. На нашем факультете основная опасность исходила от рыжих. Близнецы действительно ко мне не лезли. Более того, это выглядело как действие «Конфундуса». Стоило им взглянуть в мою сторону, как их глаза стекленели, они замирали, а потом отворачивались. Интересный ритуал, спасибо тебе, дедушка. Рот мог разинуть Рон, но в последнее время он вел себя тихо. Была еще Джинни… Но ей и девчушки вполне способны хвост прижать. Ладно, посмотрим.

Я еще раз взглянула на Снейпа. У нас сегодня вечером как по заказу дополнительные занятия. Эта скотина подземельная всего не скажет, но пару вопросов я ему задам. Посмотрю, как выкручиваться будет. Деду и Барти я письмо уже отправила, с этим лучше не затягивать. Формально придраться было не к чему, но повод задуматься имелся. Что там у нас первым уроком? Гербология? Вот и славно…

И мы все той же толпой направились к теплицам.

Уроки прошли в целом нормально. Шепотки за спиной были, не без этого. Но переть против плотно сбитой шайки гриффиндорцев никто не рискнул. Падма тоже неплохо держалась. Похоже, что последовала моему совету. А я отправилась в подземелья.

Снейп был мрачен, некоторое время сверлил меня взглядом, потом дал задание. Я варила зелье, искоса поглядывая на профессора.

- Скажите, сэр, – начала я разговор, когда зелье уже настаивалось, – а почему вы вызвали меня против Малфоя?

- Почему вас это интересует, мисс Крауч? – ответил он вопросом на вопрос.

Мне даже захотелось поинтересоваться его родословной. Ну, очень специфическая привычка же!

Я переложила с места на место нож и мешалку.

- Разве все приключения в этой школе не предназначены для Поттера?

Снейп чуть приподнял бровь.

- То есть, вы считаете, что это было именно приключение? Поясните свою мысль.

Я кивнула.

- Хорошо, сэр. Малфой призвал змею. Защитный купол не позволил бы ей вырваться на свободу. Но я могла и не удержать щит, это раз. А два: Малфой щитом не прикрылся. То есть, риск был. Но вы вмешались не сразу. И мистер Дженнингс тоже чего-то ждал. Чего? Явления змееуста? Сестры Патил родом из Индии, там знание парселтанга не редкость. Мы с Парвати дружим, она не могла остаться в стороне, несмотря на запрет отца. Вот я и пытаюсь понять: кому и зачем было нужно, чтобы Парвати продемонстрировала свой Дар? Или дело совсем не в Парвати?

- Вы задаете сложные вопросы, мисс Крауч, – ответил Снейп, – в свое оправдание я могу сказать только то, что лично вам ничего не грозило. Змею действительно могли уничтожить в любой момент. И вас, и мистера Малфоя страховали. А вот зачем это было сделано, я не знаю.

- А что, есть сомнения в происхождении моей матери? – спросила я. – Кто-то решил, что она не маггла? И что у нас в предках или Слизерин, или выходцы из Индии? Или еще откуда? В любом случае, сэр, мне не нравится, что внимание с Поттера переместилось на меня.

Он криво усмехнулся.

- Вы и так привлекаете к себе внимание, мисс Крауч. Летаете наперегонки с Малфоем, берете под покровительство сирот. Скажем так, для девочки вашего возраста было бы логично разозлиться на Драко за его выходку и затаить обиду на меня. Именно за запоздавшую помощь. Выявление змееуста и привлечение к нему всеобщего внимания были лишь бонусом. Но это только мои догадки, мисс Крауч. Со своей стороны я приношу вам извинения за пережитые неприятные минуты.

- Я принимаю ваши извинения, сэр, – сказала я после паузы, – но надеюсь, что такого больше не случится.

- Не могу ничего обещать, мисс, – Снейп внимательно смотрел на меня, – скажем так, иногда я смогу вас предупредить. Но только иногда. Это не от меня зависит.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
100 величайших соборов Европы
100 величайших соборов Европы

Очерки о 100 соборах Европы, разделенные по регионам: Франция, Германия, Австрия и Швейцария, Великобритания, Италия и Мальта, Россия и Восточная Европа, Скандинавские страны и Нидерланды, Испания и Португалия. Известный британский автор Саймон Дженкинс рассказывает о значении того или иного собора, об истории строительства и перестроек, о важных деталях интерьера и фасада, об элементах декора, дает представление об историческом контексте и биографии архитекторов. В предисловии приводится краткая, но исчерпывающая характеристика романской, готической архитектуры и построек Нового времени. Книга превосходно иллюстрирована, в нее включена карта Европы с соборами, о которых идет речь.«Соборы Европы — это величайшие произведения искусства. Они свидетельствуют о христианской вере, но также и о достижениях архитектуры, строительства и ремесел. Прошло уже восемь веков с того времени, как возвели большинство из них, но нигде в Европе — от Кельна до Палермо, от Москвы до Барселоны — они не потеряли значения. Ничто не может сравниться с их великолепием. В Европе сотни соборов, и я выбрал те, которые считаю самыми красивыми. Большинство соборов величественны. Никакие другие места христианского поклонения не могут сравниться с ними размерами. И если они впечатляют сегодня, то трудно даже вообразить, как эти возносящиеся к небу сооружения должны были воздействовать на людей Средневековья… Это чудеса света, созданные из кирпича, камня, дерева и стекла, окутанные ореолом таинств». (Саймон Дженкинс)

Саймон Дженкинс

История / Прочее / Культура и искусство
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее