Эффект шимпанзе (СИ)

— Да нет, я отлично тебя понимаю, — посерьезнел Мун, — Но давай так: либо мы сначала заканчиваем с основным расследованием, а потом возвращаемся к этому ответвлению, либо находим веские доказательства, что ответвление — на самом деле прямая дорога к решению. Иначе возникнут проблемы с отчетностью.

— По рукам, — немедленно ответил я, — Конечно, если основное расследование не затянется навечно.

— Вот тут ничего не могу обещать, — признался Мун.

— Ладно, еще раз: чего ты хочешь от меня?

— Я хочу, чтобы ты… составил мне компанию во время всех расследований, связанных с ВВС.

— У вас правда нет других спецов по авиации? — поинтересовался я.

Мун вздохнул, наклонился ко мне, понизил голос и проговорил, глядя исподлобья:

— Я могу попросить ВВС прислать их человека, но где гарантия, что он сам не окажется участником этой оперы? Ты — единственный потерпевший, и, следовательно, единственный, у кого есть алиби.

— По-моему, ты переусложняешь себе жизнь, — нахмурился я.

— Нет. Просто я немного лучше знаю свое дело. Видишь ли, высокая концентрация власти меняет законы поведения социума. Это как относительность. В большинстве задач ее эффектами можно пренебречь, но вблизи черной дыры только она может дать хоть немного правдоподобный ответ. Точно так же, когда расследуешь рабочих из серой зоны, рассматривать гипотезу заговора не имеет смысла; но когда в деле фигурирует серьезная политика…

Мун замолчал, вернулся в прежнюю позу и многозначительно уставился на меня.

— А она фигурирует? — задумчиво поинтересовался я.

— А как же? Мало того, что любой вопрос, касающийся оборонки, неминуемо включает политику, еще и груз самолета был вопросом международных отношений. И не абы каких, а между Европой и Китаем. Поэтому ты его и охранял.

— Ну, я могу охранять его только от врагов, которых вижу…

— Да нет, я тебя не обвиняю. Наоборот, тебя бы наградить надо, и не просто деньгами. Но это, к сожалению, не мне решать.

Я было ухмыльнулся, но мимолетную гордость тут же затмила коварная мысль: а меня ли надо награждать? Чтобы не давать ей ходу, я решил сменить тему:

— Ладно, я понял. Какие наши дальнейшие действия?

— Ждем твою руку, а затем расходимся по своим делам. И, если ты согласен, то приготовься завтра прогуляться.

— Куда?

— Предположительно, в Мальпензу. Ориентируйся на то, чтобы к полудню быть… Да прямо здесь.

— Почему именно здесь?

— Увидишь, — загадочно ответил Мун.

***

Логи энергопотребления и правда выглядели странно. Почти 30% заряда было израсходовано «системой» — собирательным наименованием множества мелких контроллеров и экзокортекса. Это притом, что номинально их потребление вообще не должно зависеть от моих действий и не может превосходить десятой доли процента. Может, замена руки задним числом вызвала какой-то глюк? Скорее всего, нет. Я уверен, что разогрелся гораздо сильнее, чем должен был. Значит, что-то израсходовало заряд. И это точно не экзокортекс, он бы банально сгорел. Но что тогда? Что за приспособление мог спрятать во мне Винсент? Почему я не могу его найти?

Не менее интересно, что думает по этому поводу Мун. Тут было ясно одно: его мне не перехитрить. Надо либо вежливо отказываться от нашего договора, пока еще не поздно, либо уж играть по его правилам до конца и будь что будет. Второй вариант казался мне куда перспективнее.

В Европе нумерация этажей начинается с нуля.

chapter[3] = "Quis custodiet ipsos custodes"

На следующий день я снова вошел в лифт той клиники. Мун сказал, что будет ждать на двадцатом этаже. Когда я поднес руку к панели управления, кнопки с двадцатой по двадцать пятую окрасились в зеленый цвет.

Буквально за секунду до того, как я выбрал этаж, в боковом поле зрения показался блестящий золотистый вихрь, держащий курс на столкновение. При ближайшем рассмотрении он оказался невысокой девушкой в белом халате, возрастом порядка двадцати. Ее руки были заняты, по-видимому, коробкой с запчастями. Войдя в лифт, она бросила взгляд сначала на панель управления, а затем на меня. На секунду мы встретились взглядами, и мне показалось, что в тот момент произошло что-то странное. Нет, «искорка» или любая другая романтическая метафора не подходит: скорее оно походило на механическую волну, прошедшую по моим мыслям. Это, впрочем, не означает, что девушка мне не нравилась: напротив, мне стоило больших усилий оторвать взгляд от ее длинных русых волос.

— Девятый, — скомандовала она лифту. Тот сразу же закрылся и поехал вверх. Ее голос, звонкий и высокий, кажется, физически не мог опускаться. Любые слова, сказанные им, будут звучать дружелюбно и радостно, независимо от их смысла.

Я же по никому, включая меня самого, неизвестным причинам не любил голосовые интерфейсы, и по возможности использовал тактильные или визуальные. Когда я повернулся обратно к кнопкам, верхняя их половина снова горела красным. Я попробовал нажать десятый. В ответ вокруг кнопки образовался красный запрещающий символ, а на дисплее выше отобразились пояснения:

Стивен Сандерс — доступ разрешен