Эффект Сюзан

— Вы не видели добермана? Где-нибудь на улице? Блиду. Суку. Она никогда прежде не убегала. Что-то я беспокоюсь.

Ей не удалось полностью испоганить церковь. Здание по-прежнему невероятно красиво. Возможно, потому что тут почти пусто. Орган — единственное достоверное свидетельство того, что это здание когда-то было церковью. Стены голые. Только в одном месте висит какая-то синяя алюминиевая труба, похожая на канализационную.

— Мне всегда хотелось приобрести здание, построенное Утсоном. Когда у меня появились на это деньги, его уже не было в живых. Я вас знаю. Вы Сюзан, фамилию не помню. Вы были одной из маленьких протеже Андреа Финк. И чего вы достигли?

Память у нее, похоже, как у Харальда. Или даже лучше. Последний раз она видела меня пятнадцать лет назад. В почетной резиденции, к тому же издалека.

— Я стала чиновником.

— Зачем?

— Чтобы зарабатывать на хлеб.

Она кивает.

— Науку всегда плохо финансировали. Даже металлургию.

Она с легкостью снимает канализационную трубу со стены, словно труба эта сделана из картона. Теперь я вижу, что у этой трубы есть спусковое устройство, ствол и оптический прицел.

— Люди думают, что технология — это просто применение научных знаний для практических задач. Что физика предшествует технологии. Все наоборот. Физика возникла как попытка найти решения проблем, сформулированных нами, инженерами. Потому что мы ближе к реальности. Откуда у вас этот список?

— От Магрете Сплид. Она оставила его мне перед тем, как ее убили.

— И почему она оставила его вам?

— Возможно, чтобы предупредить вас. Корнелиус умер. И Кельсен.

Она поглаживает ствол оружия.

— Весит всего пять килограммов. Тысяча двести игольчатых пуль в минуту. И дульная скорость такова, что одна пуля, внедряясь в тело на двадцать сантиметров, разрывает туловище взрослого человека на куски. Я не просто спроектировала и создала его. Я могу поразить тридцать из тридцати пяти движущихся мишеней на дистанции восемьсот пятьдесят метров за полторы минуты.

— У вас не будет полутора минут, — говорю я. — И вы не увидите их на расстоянии восьмисот пятидесяти метров.

Она меня не слышит.

— Практическая металлургия начинается с медных украшений. Создание сплавов развивается по мере изготовления оправ для драгоценных камней. Пайка и литье сложных форм начинаются с греческих статуэток и ритуальных сосудов династии Шан. Производство керамики — с экспериментов по обжигу маленьких глиняных божеств плодородия. Стекольное производство возникло, когда появилась потребность сделать что-то лучшее, чем бусы из кварца и стеатита. Большинство минералов и органических соединений были открыты художниками, искавшими пигменты. Мы художники, Сюзан. А общество еще не осознало этого факта.

Она оборачивается с грацией бегемота, все сто килограммов полностью под контролем. Ствол ее оружия, как будто случайно, теперь смотрит прямо мне в живот.

Она улыбается. Это улыбка, которая должна была бы открыть перед ней все двери. За которыми ее ждет смирительная рубашка.

— Мы в комиссии получали жалкие подачки. Под конец нам стали платить по триста пятьдесят тысяч в год. Это ничтожная часть того, что какой-нибудь посредственный юрист получает за участие в ежегодном заседании правления крупной компании. И что странного в том, что мы наконец-то решили заработать немного денег? Мы могли бы принести Дании в полторы тысячи раз больше славы, чем Бор и его сыновья вместе взятые. А деньги, деньги! Они росли бы как трава! Мы предсказали открытия Халька. Предсказали обнаружение в недрах Гренландии как молибдена, так и урана. И открытие крупных месторождений нефти. Но нас сдерживали. Вот что всегда говорил этот маленький засранец Хайн: «Общество не готово это принять. Для него это слишком сложно. Скажут, что вы просто шаманы. Это повлияет на весь государственный аппарат. И погубит вашу карьеру». Поэтому все замяли. Хайн и его люди фильтровали информацию. И лишь ничтожная часть просочилась наружу. За более чем сорок лет. Наконец, нас все достало. А кто был тот мужчина? Который собирался написать кантату для Фолькетинга? И милые дети?

— Лабан — мой бывший муж. Дети — мои. Мы нашли капсулу в Государственном архиве.

— И к какому выводу вы пришли?

— У вас были удивительно точные предсказания.

Она удовлетворенно чмокает губами.

— Мы предсказали распад Советского Союза. Отставку Никсона. Войну во Вьетнаме. Войну в Персидском заливе. Войну в Ираке. Мы могли бы дать НАТО невиданное прежде военное преимущество. Мы заметили сдвиги в системе Советского Союза за несколько лет до того, как все произошло. Но про нас попытались забыть. И Магрете забыла. Гребаная коммунистка. Пацифистка. Поклонница Ганди. Ахимса^[24], видите ли! Она считала, что ликвидация доносчиков во время войны — это было убийство. Что датские участники Сопротивления были своего рода Ангелами Ада. Что советников Рейгана, Перла и Чейни следовало бы осудить за преступления против человечности. Она любила рассуждать о «коллективной этике». Вы верите в это, Сюзан?