Эффект стаи

В этот момент Главный слегка облокотился на его прилавок. И вдруг вся гора сочных фруктов, словно мячики, покатилась вниз – сначала по прилавку, а после и вовсе к самым ногам.

– Мой товар, мой товар! – запричитал торговец. – что вы наделали!

– Мы здесь ни при чём, – испугавшись, сказал Старик. – они же сами покатились и рассыпались.

– Не могли они сами покатиться, целыми днями всегда лежали, не катились, а тут покатились. Вы испортили мой товар!

Ребята заметили, что большинство персиков в самом деле сильно помялись при падении. Боксёр наклонился, чтобы помочь продавцу поднимать их, но тот резко оттолкнул такого помощника и, продолжая причитать, остался ползать возле прилавка.

– Я до вас доберусь, вы мне всё возместите, – среди прочего услышали ребята.

Они переглянулись и направились к выходу – заметно быстрее, чем остальные покупатели.

Сначала долго молчали.

Только когда ароматы рынка развеялись вдали, наконец пошли помедленней и заговорили.

– Какой мерзкий старикашка, – сказал Боксёр.

– И поразительно догадливый, – добавил Главный, а потом засмеялся.

Смех его прозвучал так дерзко и вызывающе, что многие прохожие оглянулись. Потом он переглянулся с Ниной и та засмеялась тоже. Боксёр и Старик удивлённо посмотрели на них, не понимая, где те нашли смешное, однако выглядели они как заговорщики.

– Покажи, – сказал Главный, голос его в этот момент прозвучал хоть и тихо, но властно, как никогда прежде.

Нина достала из кармана джинсовых шорт пачку денег.

Боксёр со Стариком присвистнули.

– Откуда это у тебя? – спросили разом.

– Запомните его фамилию – Аджанян, я прочитала у него на бейдже, теперь он наш враг, – сказала Нина.

Однако ни Боксёр, ни Старик ещё не понимали, о ком идёт речь.

– Торговец персиками на рынке, – пояснил тогда Главный небрежно.

– Как вам это удалось? – спросил Старик, уже понимая, что произошло дерзкое ограбление.

– У нас свои тайны, – кокетливо отозвалась Нина.

Теперь она всё больше своими манерами начинала походить на обычную девушку, несмотря на пацанскую стрижку и одежду.

С минуту все ещё помолчали, возможно взволнованные появлением этой интригующей тайны.

– Здесь гораздо больше, чем могло быть, – сказал наконец Главный. – похоже толстяк прятал на рынке деньги от жены, чтобы тратить их на молоденьких подружек. Ха-ха!

Все остальные тоже засмеялись вместе с ним.

Вдруг Старик резко осёкся.

– Послушайте, – сказал серьёзно он. – это же преступление. Мы должны немедленно всё вернуть.

– Потому что мы хорошие, а поступать так, как мы поступили, вообще нельзя, – цинично, будто поддразнивая его, сказал Главный и на этот раз не засмеялся.

– Всё, пожалуй, я не с вами, – махнув рукой, сказал Старик и пошёл в сторону, отдалившись от остальных.

Боксёр молча пошёл за ним следом.

– Напрасно! – крикнул Главный вдогонку этим двоим. – нас уже видели вместе, и если вы не будете осторожными, вас найдут в первую очередь.

Старик и Боксёр каждый про себя возможно задумались, однако не вернулись.

Какое-то время они шли даже вместе, но не разговаривали, видимо сомневаясь, надо ли говорить и о чём. Потом как-то внезапно разошлись в разные стороны, и произошло это настолько незаметно для каждого из них, что они не огорчились и не удивились тому, что остались в одиночестве.

***

Старик расположился на лавочке возле раскидистой цветущей магнолии.

Достал из пакета чурчхелу и принялся есть… На какой-то миг незаметно погрузился в себя, задумался. Мимо проходили шумные компании, семьи с детьми – совсем маленькими и уже подрастающими. Тогда он вспомнил себя таким же вот пацаном-школьником.

Детство, проведённое с бабушкой, было не таким уж лёгким.

Когда многие с восторгом рассказывали, как недолго гостили у этих своих предков, он лишь усмехался, думая, что бабушки балуют только тогда, когда к ним приходишь на час, на два – закармливают конфетами и разными другими сладостями. Его бабушке было совсем некогда его баловать, да и нечем, она сытно кормила его, одевала, и считала это вполне достаточным, чтобы он рос здоровым и полноценным. Он и рос.

Много времени проводил на улице и в библиотеках – бабушка не ругалась и не спрашивала, где он бывает. Только одноклассники всё больше и обидней посмеивались над ним: что одевался не модно, что был не как все. Они хвастались новыми компьютерами, телефонами и увлекательными заграничными поездками. Как ни странно, несмотря на отсутствие всего этого, парень не упрекал ни в чём бабушку и не завидовал одноклассникам. Зато часами о многом размышлял. Так очень рано он стал отличаться от всех. Стал каким-то взрослым, будто раньше времени постарел. И ещё – особенно умным.

В то время, когда всех водили после школьных занятий к репетиторам, он выполнял домашние задания сам и ни по каким предметам не получал плохих оценок. Постепенно от него все отстали, перестали не только посмеиваться, но и вообще обращать внимание. Ему от этого стало спокойно и хорошо. Только ощущение, что он каким-то странным образом не вписывается в эту жизнь, тревожило всё больше с каждым днём.