Эффи Брист

-- Сначала мы попадем, конечно, в Штральзунд, где жил Шилль*, которого ты, кажется, знаешь, и Шель*, которого ты не знаешь, хотя он и открыл кислород, что, впрочем, не обязательно знать. Потом из Штральзунда в Берген и Ругард, откуда, как мне сказал Вюллерсдорф, можно увидеть весь остров, а потом поплывем по проливу между Большим и Малым Ясмундским Бодденом до самого Засница. Ехать на Рюген, это, в сущности, ехать в Засниц. Бинц, говорят, тоже неплохое место, но там, сошлюсь опять на слова Вюллерсдорфа, много камешков и мелких ракушек, а мы ведь собираемся купаться.

Эффи согласилась со всем, что наметил Инштеттен; она нашла разумным и его совет не оставлять на эти четыре недели прислугу в Берлине. Розвиту с маленькой Анни решили отправить к родным в Гоген-Креммен, а Иоганна должна была поехать в Пазевалк, где у ее младшего сводного брата был лесопильный завод. Следовательно, все устраивалось ко всеобщему удовольствию.'

И вот в начале следующей недели Инштеттены отправились в путь и уже вечером прибыли в Засниц. Над входом в гостиницу висела вывеска: "Отель Фаренгейт".

-- Лишь бы цены были по Реомюру,-- заметил Инштеттен, когда прочитал это название.

В отличном настроении оба отправились в тот же вечер к морю, побродили по каменистому берегу и с одного из утесов любовались на тихую бухту, залитую светом луны. Эффи была в восторге.

-- Ах, Геерт, это же Капри, настоящий Сорренто! Останемся здесь. Только, конечно, не в этой гостинице,, где уж очень важные кельнеры, я у них не решусь попросить даже стакан содовой воды...

-- Да, сплошь атташе. Уж лучше где-нибудь поблизости снять частную квартирку.

-- Я тоже так думаю. Начнем подыскивать завтра с утра.

Утро было такое же великолепное, как и вечер. Завтракать они решили на воздухе. С утренней почтой Инштеттен получил несколько писем, на которые ему нужно было дать срочный ответ, а Эффи решила посвятить это время поискам квартиры. Она пошла через луг, где паслось много овец, затем мимо маленьких домиков и полосок с овсом, а потом повернула на дорогу, которая, змеясь и ныряя, вела к самому морю. Здесь на берегу, под сенью раскидистых буков, находилась небольшая гостиница, выглядевшая более просто, чем "Отель Фаренгейт"; собственно говоря, это был скорей ресторан, чем гостиница, который, кстати сказать, из-за раннего часа был совершенно пустой.

Эффи облюбовала маленький столик в углу, откуда открывался восхитительный вид на море и берег, и заказала шерри. Но не успела она пригубить рюмку, как к ней подошел хозяин ресторана, чтобы, как водится, частично из вежливости, а частично из любопытства, завести с ней разговор.

-- О да, здесь нам очень понравилось, -- сказала она, -- я имею в виду себя и супруга. Такой прекрасный вид на бухту. Только мы еще не подыскали квартиру.

-- Да, сударыня, это не просто.

-- Но ведь сезон подходит к концу.

-- Тем не менее с помещением сейчас нелегко. Во всяком случае, в Заснице вы ничего не найдете, головой ручаюсь за это. Но дальше по берегу есть другая деревня -- видите, там вдали блестят на солнце крыши домов. Там, быть может, что-нибудь будет.

-- А как называется эта деревня?

-- Крампас, сударыня.

-- Крампас? -- с усилием переспросила Эффи, решив, что она просто ослышалась. -- Вот не думала, что так может называться деревня... А ничего другого поблизости нет?

-- Здесь, к сожалению, нет. Но выше, на север, есть еще деревушки. Поезжайте, например, в Штуббенкаммер, там в гостинице вам дадут адреса. В наших местах тот, кто хочет сдать помещение, оставляет у хозяина свой адрес.

Эффи была рада, что во время этого разговора Инштеттена не было рядом. А когда, вернувшись в отель, она рассказала ему обо всех новостях, умолчав только о названии деревни, расположенной около Засница, Инштеттен сказал:

-- Ну, что ж, раз здесь ничего нет, возьмем экипаж -- это всегда производит впечатление на хозяев гостиницы -- и недолго думая переберемся туда, в этот самый Штуббенкаммер. Может быть, там нам попадется какой-нибудь идиллический уголок с беседкой из жимолости, а если уж ничего не найдем, поселимся в гостинице. В сущности, разницы нет никакой.

Эффи согласилась, и уже к полудню они были в расположенной около самого Штуббенкаммера гостинице, о которой только что говорил Инштеттен, и заказывали у хозяина завтрак.

-- Нет, не сейчас, приготовьте его через полчасика. Сначала мы пойдем погулять, посмотреть озеро Герты*. У вас, наверное, есть и проводник?

Проводник, конечно, тут был, и вскоре к нашим путешественникам подошел мужчина средних лет. У него был такой важный и торжественный вид, будто он по меньшей мере был адъюнктом во времена старой службы в честь Герты.

Озеро, скрытое высокими деревьями, находилось недалеко. Оно было окаймлено камышом, а на его темной, спокойной поверхности плавало множество кувшинок.

-- Действительно, все здесь напоминает эту самую... службу в честь Герты.

-- Совершенно справедливо, сударыня. Даже эти камни свидетельствуют об этом.

-- Камни? Какие?

-- Жертвенные камни.