Ефим Сегал, контуженый сержант (СИ)

«Дорогой Ефим Моисеевич, - читал он, - куда это вы запропали? Обиделись на меня, старика Красницкого? За что? Помилуй Бог, у меня и в мыслях не было ущемить чем-нибудь самолюбие гордого поэта. И почему вы так поспешно от меня сбежали после того самого?.. Ах, брат, поросенок вы, извините меня, за этакий драп-марш от своего друга. Приходите-ка немедленно, есть для вас интереснейшее предложение. Не сомневаюсь, вы вцепитесь в него руками и зубами. Жду в любой час и день, кроме выходного, понятно. До скорого свидания. Крепко жму вашу лапу, обнимаю. Ваш Д. Б.»

-    Это что еще за чертовщина? - оторопело пробормотал Ефим, вновь и вновь перечитывая письмо. Голова его отказывалась соображать, «Дорогой, друг, обнимаю, жму лапу...» С ума можно спятить! Что ему от меня нужно? - Не мешкая, он поехал в издательство.

-    О-о! Ефим Моисеевич! Рад вас видеть в добром здравии, - встретил его восторженно Красницкий. - Здравствуйте, садитесь, пожалуйста, милости прошу!

Приветливейший тон, теплые, кажется, вполне искренно произнесенные слова должны были окончательно сбить с толку Ефима. Так оно, в общем, и произошло... Но, внешнему ладу вопреки, ни на минуту не покидала его настороженность, даже неприязнь - та самая, подспудная, необъяснимая, к другу любезному, лаковому... Плохо вязались помпезнее выкрики издателя с его холодными желтоватыми глазами, цепко из-под седеющих крутых бровей глядящими на Ефима.

-    Не будем терять драгоценного времени, приступим прямо к делу, не возражаете?

Ефим обратился в слух.

- Дельце, скажу вам, заманчивое. - Даниил Борисович красноречиво смолк. - Не буду испытывать вашего терпения, внимайте! До выхода вашего «Котика усатого» месяца три-четыре. Почему бы вам (Ефим обратил внимание: Красницкий, как и до ресторана, говорит ему «вы») за это время не написать для нас еще одну сказочку?

Ефим не верил своим ушам.

-    Это и есть ваше предложение? - только и нашелся спросить он.

-    Именно! - Красницкий достал из письменного стола перспективный план издательства. — Вот, — ткнул пальцем в четвертую строку, - читайте.

«Красочная книжка о садовых цветах со сказочным сюжетом», - прочел Ефим.

-    Сумеете изобразить нечто подобное, Ефим Моисеевич?

-    Но я не умею рисовать.

-    Ха-ха-ха! - на сей раз издатель рассмеялся вполне искренно. - Вот чудак! У нас художников - штатных и внештатных - хоть отбавляй! Текст нужен к картинкам - сказочный, добротный, доходчивый - для детишек младшего возраста. Можно в стихах, в прозе - как угодно. Лучше в стихах: гонорар много выше... Ну как, котик усатый, согласны?

Настолько был озадачен Ефим, что вместо ответа «согласен» погрузился в неловкое молчание... Наваждение, не иначе! Только что они с Надей, вроде бы со всех сторон обоснованно, ждали неминуемого подвоха от Красницко-го. И вдруг! Поневоле задумаешься и растеряешься.

-    Не раздумывайте, Сегал, соглашайтесь! Так и пойдет оно у нас с вами, по конвейеру. Книжка за книжкой, книжка за книжкой...

-    Согласен, да, согласен, - проговорил Ефим скороговоркой. Ему не терпелось поскорее убраться отсюда и наедине, вдали от все-таки крайне несимпатичного ему издателя обдумать, взвесить, объяснить насколько возможно его более чем загадочное поведение.

-    Значит, я в вас не ошибся, Сегал, вы - умный парень. Кто же отказывается от блага? Какими капиталами вы располагаете в данное время, догадаться нетрудно. Одним словом, помозгуйте, подыщите сюжет, желаю удачи! Вы, между прочим, ершистый! - Даниил Борисович покачал большой головой на бычьей шее. - Думаете я забыл, что было в ресторане? Да ладно! Эмоции эмоциями, а денежки денежками... Ну-с, пока. Жду ваших позывных.

Вот так головоломку преподнес Красницкий Ефиму и Наде! Весь вечер и разговору было - о нем. Если заготовил Сегалу подлый сюрприз, зачем предложил взяться за следующую книжку?

-    Целый день до твоего прихода ломал голову над ребусом Красницкого и без толку. Теперь вдвоем стоим, как перед древней плитой с клинописью... Что делать, как думаешь?

-    Не знаю, ничего не понимаю...

Легко сказать Красницкому: «Напишите, Сегал, сказочку о садовых цветах». Что и как писать, если Ефим и названия многих из них не знал! Неизвестно, чем кончились бы его поиски и раздумья, не набреди он в одну из прогулок в Измайловском лесопарке на огромную цветочную оранжерею. На несколько часов погрузился он в реальное и фантастическое царство прекрасных растений. Гидом его оказался истинный певец флоры, старый цветовод. Изумленному слушателю он рассказал действительно необыкновенные истории о цветах, живых, трепетных красавицах Земли. Ефим сделал уйму записей в своем блокноте, запомнил многие из интереснейших новелл цветовода-поэта, сумевшего пробудить и у Ефима чувство восторженного преклонения перед этим чудом природы.

Новую сказку Ефим так и назвал: «Дедушкина оранжерея». Вдохновенно, усердно трудился над ней больше недели.