Эфирные археологи (СИ)

Под нами раскинулась ночная Большая Скала. Ярко светились огни в поместьях домов. Частыми дорожками фонарей были обозначены в темноте центральные улицы. Город ещё не спал, поэтому яркими россыпями, похожими на крохотные звёздочки, сияли окна в домах. Тёмными массивами выделялись крупные здания в центре. А над городом, оставляя хвост из золотистых искр, летел одинокий мэлоннель. И всем здесь было наплевать на то, что ещё минуту назад в старом здании архива шёл ожесточённый бой…

— Как же красиво! — сказала Вера.

— Что, никогда не лазила по крышам на Большой Скале? — спросил Танг.

— Как-то не приходилось ещё! — весело отозвалась девушка. — Я тут всего пару раз была, и то пролётом. И каждый раз мы днём и прилетали, и улетали.

— Город как город! — буркнул Илен.

— Эй, как там тебя… Таби! Ты как? — услышал я голос Лупа, обернулся и увидел, как тот похлопал грустного паренька по плечу, а тот ему негромко что-то ответил.

Неподалёку прямо на камни опустился уставший Кесан, задумчиво разглядывая пейзаж. Я снова посмотрел на мэлоннеля, который почти достиг центра города и принялся там крутиться по кругу. Я моргнул, увлажняя высушенные ветром и усталостью глаза, а когда открыл — то сразу понял, что в центре города крутится уже не один мэлоннель, а два.

— Это ещё что такое? — пробормотал я, ни к кому особо не обращаясь.

— Мэлоннели твои любимые… — ответил Рубари, останавливаясь рядом.

— Но он ведь был один… — сказал я, растерянно посмотрев на механика. — А теперь, только я закрыл глаза — два!

— Три! — ответил Рубари, тяжело дыша.

— Семь! — сообщила Вера, проследив за нашими взглядами.

Рядом собирались и остальные участники нашего налёта. Мы смотрели, как стая мэлоннелей носится по кругу, создавая золотистыми следами искр что-то вроде восходящей спирали. И то один, то другой шар раздваивался, мгновенно пополняя загадочную популяцию.

— Что они делают? — прошептала Вера, но мы молчали.

Раили сказала Араэле, что её отца, братьев и мать убьёт отец Раили, попытавшись взять власть. Она утверждала, что её отец знал, что буря с выбросом надвигается на Большую Скалу. Но во всём этом была одна странность… Ведь переворот готовили давным-давно. Судя по тому, как подставили Танга, а потом сожгли старый архив — всё это было планом, который прорабатывали несколько лет. И он никак не мог учитывать, что выброс начнётся именно на юбилей дома. А для переворота нужен был именно выброс…

— Они начинают выброс, — догадался я. — Они формируют вихрь…

И, как будто подтверждая мои слова, в самом центре спирали мэлоннелей из низких туч ударил хвост воронки, закручиваясь всё сильнее и сильнее, втягивая в себя всё больше и больше пара, наливаясь силой и первобытной мощью. Хвост дотянулся до самой земли, срывая крыши с домов, вихрь яростно заревел и на глазах потемнел — а потом от туч к скале с треском протянулась ветвистая молния. Страшный по своей силе звука раскат грома накрыл город. Вихрь в этот момент стремительно расширился, слегка теряя свою мощь, а резкий порыв ветра заставил меня пригнуться и вцепиться пальцами в камни стены.

Когда я открыл глаза, вокруг города на Большой Скале крутилась сплошная стена чёрных, насыщенных молниями туч. Далеко в вышине, над нами, виднелось маленькое пятно чистого звёздного неба, а весь мир вокруг погрузился в тишину. А потом город осветился миллионами крохотных золотистых искр. Они вылетали из темноты, они просачивались сквозь стены и сквозь крыши, они закручивались в причудливые спирали, они перемигивались друг с другом — пневма стремительно вырывалась на свободу.

И где-то далеко внизу, в темноте спящего города, одиноко и радостно закричал истеричный голос:

— Выброс на Большой Скале! Выброс, люди! Пора сводить счёты! А-ха-ха-ха!..

Неподалёку в богатых домах что-то грохнуло, и снизу донёсся испуганный девичий визг. Большую Скалу накрыл выброс — первый с того дня, как люди пришли сюда жить. А внизу неожиданно и грозно заревело какое-то устройство. На ограде одного из поместий правящих домов зажглись красные тревожные огни. Затем к этому рёву присоединился ещё один, поодаль — и ещё одно поместье окрасилось пугающе-красным. А потом ещё и ещё… И снизу на нас, стоящих над проснувшимся городом, накатывала лавина радостных, возмущённых, растерянных, истеричных и полных боли криков.

— Завтра это будет совсем другой город, — тихо сказал Кесан. — Совсем-совсем другой…

В фейерверке золотистых искр пневмы, в темноте городских кварталов, среди поместий и вокруг государственных учреждений уже вовсю гибли десятки людей, сводя старые счёты с недругами, выплёскивая накопленные обиды — и просто наслаждаясь захлестнувшим всё вокруг злобным безумием. И только редкие отряды стражников стекались к арху, чтобы утихомирить беснующиеся толпы сходящих с ума людей.

А я смотрел, как пустеет семечко пневмы, и чувствовал, как внутри рождается злость… Выброс никого не оставляет равнодушным. Весь вопрос в том, сможешь ли ты удержать себя в руках…

Глава 81