Эфирные археологи (СИ)

А потом в проломе появился какой-то сильно продвинутый враг с щитом и посохом… И сходу влепил в мою переборку огромную ледышку, после чего мне пришлось срочно отступать вглубь коридора. Правда, моя ответная стрельба снесла продвинутому врагу и щит, и уродливую башку, но следом пёрли всё новые и новые твари…

Как умер отчаянный храбрец Ростри — я так и не узнал. Он старался держать свою позицию до последнего, но в какой-то момент я понял, что поднялся уже на второй уровень — и стреляю в гордом одиночестве, оттягивая на себя всё новых врагов. Пара воздушных лезвий оставила на мне лёгкие порезы, а когда я пробегал мимо логос-отсека, задраенного изнутри, левую руку обжёг огненный шарик. Видимо, не первый и не последний. Он ударился о стену и оставил на ней несколько огненных языков, жадно вцепившихся в деревянный корпус — который, впрочем, и так уже горел.

Снизу тянуло дымом, а с лестницы были видны отсветы начинающегося пожара. И ещё метались тени врагов, рвавшихся на верхние палубы.

— Да убейте его уже! — заревел какой-то утробный голос. — Всю добычу ведь спалим!

Голос ревел на своём языке, но встроенный в меня переводчик справлялся со своей задачей — и я понимал, что говорят твари. Я снова выставил жезл, но, черпнув в накопителе, понял, что остался вообще без пневмы. Не особо задумываясь, я использовал семечко и возобновил стрельбу, продолжая отступать.

Насмерть я встал уже в жилой части дирижабля, когда стало ясно, что отступать дальше некуда. Сверху раздавался топот — это твари взобрались на палубу и теперь пытались зажать меня в тиски. Снизу тоже слышался грохот — там всё ещё пытались выломать дверь в логос-отсек. Оставалось лишь продержаться до того момента, как Пенгор окончательно спалит здесь всё. Чем я и занялся, вломившись в кают-компанию, где был только один вход. После чего я сразу опрокинул стол и укрылся за ним.

В семечке оставалось пять сотен единиц пневмы — надолго не хватит… Я с сожалением отбросил жезл, подскочил к столу и взял с него острый кухонный нож. Не ахти какое оружие, но хоть что-то… Сам жезл можно было бы использовать как булаву, но, к сожалению, вес у него был слишком маленький. Первый же враг, сунувший нос в кают-компанию и заинтересовавшийся, почему там опрокинут стол — кухонным ножом в глаз и получил. Его товарищ, который остался в коридоре, ещё не успел сообразить, что произошло, когда я подскочил к нему и ткнул ножом в бок.

Взревевшая от боли тварь попыталась направить на меня жезл, но я перехватил конечность с плотной кожей, не давая ему навестись. Противник навалился на меня сверху, и мы, как клубок сцепившихся котов, покатились по залитому кровью полу кают-компании.

— Он здесь! — заорал полным боли голосом враг и нанёс мне свободной рукой удар по рёбрам.

Я зашипел от боли, но нащупал одной рукой нож и принялся качать его в ране. Тварь выгнулась дугой и завизжала — видимо, ей очень не понравилось такое обращение. В кают-компанию заглянул ещё один вражеский боец, слегка напоминавший ящера. Увидев, что я сцепился с его сородичем, он не стал проявлять человеко- и тварелюбие — и запулил по нам из жезла булыжником диаметром сантиметров тридцать. Я извернулся так, чтобы между мной и снарядом оказался враг, а всего через секунду мы оба, проломив стену, вывалились наружу.

Мой враг после падения на кучу окровавленных и обожжённых тел так и не встал. К несчастью, мне не так сильно повезло… Я приземлился на удивление мягко — вот только нога вспыхнула дикой болью. Я был жив, я мог пошевелиться, но встать не мог. Перелом… И ещё я увидел, как вторая тварь через пролом целится в меня из посоха — видимо, готовя новый булыжник.

А потом на меня обрушилась волна нестерпимого жара, а гондола и сдувающийся аэростат вспыхнули огромным погребальным костром для десятков тварей. Я тяжело вздохнул — и в этот момент услышал шорох за спиной, а потом заорал от резкой боли, вспыхнувшей в груди. Когда я посмотрел, что это так сильно болит, то увидел конец древка, вонзившийся чуть ниже моих ребёр…

— Вот он, вождь! Вот он! — раздалось за спиной.

— Вижу, — пророкотал голос. — Смелый боец, он даст мне много пневмы! Принести впитыватель!

То, что я слышал, мне совершенно не нравилось. Пневма была у меня в семечке, и отдавать я её никому не собирался. А если этот таинственный «впитыватель» такое может, то гори оно всё огнём!.. Оставалось только сжать нож покрепче, собраться с силами и вонзить его себе в сердце.

Я собрался с силами…. Потом ещё раз… Убить себя, оказывается, очень тяжело — даже если знаешь, что всё-таки возродишься.

— У него нож! — выкрикнул кто-то из тварей, не оставив мне больше выбора.

Удар, боль…

Вы умерли!

Функция отсрочки возрождения недоступна!

Функция выбора точки возрождения — доступна!

Где вы желаете возродиться?