Эфирный эликсир

— Спасибо тебе, Валера. Очень вовремя ты появился.

— А он теперь нас каждый раз встречать будет, — тут же заявила Дина. — Ведь в городе орудует маньяк.

— Это правда? — Опешила учительница.

— И встречать буду — правда и маньяк — это тоже горькая правда. — Кивнул я головой. — Я же вам сегодня на перемене говорил. Или вы решили, что я разыгрываю? Так напрасно.

— Тогда почему об этом в городе молчат? — Возмутилась Наина. — Завтра я лично пойду в милицию и потребую объяснений.

— Вместе пойдём Наина Файзиевна, мне тоже интересно послушать следователя по этому делу, — сказал я. — Может быть, в соседних городках тоже есть похожие случаи. Нужно немедленно всех оповестить. — И мне тут же подумалось, что не дай Бог, я проснусь в своём будущем раньше времени.

— И я с вами, — почему-то недовольно пробурчала Дина Гордеева, покосившись на учительницу.

* * *

Примерно в десять часов вечера, после поцелуев при Луне с Диной, после небольших препираний с матерью из-за того, что меня где-то целыми днями носит, я стоял напротив двери соседа с четвёртого этажа дяди Саши. Александр Викторович в нашем дворе был человеком уникальным. Во-первых, со своим богатырским ростом метр девяносто он был великолепным спортсменом, играл в волейбол и бегал на лыжах. Во-вторых, дядя Саша слыл ярым поклонником творчества группы «Битлз» и сам здорово играл на гитаре. А в-третьих, вколачивал мячи через сетку, и бил рекорды на лыжне он за общество «Динамо», так как служил в структурах, которые охраняли «дома отдыха» для граждан, не по злобе нарушивших закон, проще говоря, зоны. Как уживался в одном человеке, бунтарь музыкант, трезвенник спортсмен и безжалостный ВОХРавец, лично для меня было загадкой. И, наверное, поэтому лет через десять младший сын дяди Саши отправиться по стопам отца в «Динамо», а старший протопчет кривую дорожку прямиком в «Трудовые резервы» за колючую проволоку. Однако позже старший сын всё же возьмётся за ум, и с криминального дуремарства переключится на легальный нормальный строительный бизнес.

— Чего тебе, Валера? — Мне открыла дверь Лариса Львовна, жена дяди Саши.

— Здравствуйте, хотел попросить гитару у дяди Саши, примерно на неделю. Вот решил приобщиться к музыке, так как всё преходяще, а музыка вечна. Родители пока денег на инструмент не дают.

— Саш, к тебе! — Окрикнула она мужа и пошла разнимать дерущихся сыновей, которые, скорее всего уже что-то необычное в своём будущем предчувствовали.

Александр Викторович в той моей юности научил первым аккордам примерно где-то после этого Новогоднего праздника. Мы с Рысцовым вдруг загорелись собственной музыкальной группой, мало нам показалось футбола, баскетбола и хоккея. И я уже через две недели, в отличие от кореша, которому гитара быстро обрыдла, вполне сносно исполнял простые песни Цоя и дворовую романтику:

У Алёнки карие глаза,
У Алёнки волосы по плечи.
Ты меня, Алёнка, прогнала
И с другим целуешься при встрече…

— Решил, значит гитарой овладеть? — Улыбнулся дядя Саша, пригласив меня на кухню. — Хорошее дело. У меня есть самоучитель, правда он старенький, но там всё доступно написано. Или ты хочешь, чтоб я тебе аккорды показал?

— Александр Викторович, вы мне лучше гитару покажите, может я сам смогу что-нибудь изобразить. — Усмехнулся я и подумал, что хватит уже, один раз научили в прошлой жизни.

— Интересно, — пробормотал он и, поставив на газ чайник, вышел из кухни за инструментом.

А уже через минуту я держал в руках легендарную гитару дяди Саши, с гэдэеровскими наклейками, с серебряными струнами, из-за которых у меня в первой юности за день выскочили мозоли на подушечках пальцев, но с богатым объёмным звуком, так как инструмент этот сделан был под заказ хорошим мастером.

— Ну, играй, я послушаю, ха-ха, — засмеялся Александр Викторович.

Я взял пару аккордов, чтобы убедиться, что пальцы вполне сносно слушаются, задумался на три или четыре секунды, что приблизительно может дяде Саше понравиться и жахнул по струнам песню талантливого барнаульского музыканта Льва Шапиро «Самый лучший день»:

Триста тысяч часов за спиною,
Триста тысяч планет надо мною,
Не устал ли создатель их в небе кружить?
Каждый раз просыпаясь с рассветом,
Неспроста вспоминаешь об этом:
«Очень здорово всё-таки жить!».

А когда я заиграл небольшой проигрыш перед забойным припевом, на кухню уже переместились его жена и двое непослушных ребятишек, которые прекратили молотить друг друга, из-за примиряющего характера хорошей музыки:

Самый лучший день заходил вчера.
Ночью ехать лень, пробыл до утра.
Но пришла пора и собрался в путь:
«Ну и ладно, будь!»…